Затем послышался звон стали, возгласы, удары и предсмертные крики.

– Ах! – воскликнула Мера и прижала к груди перепуганного сына. – Тихо, не надо, тихо‑тихо.

– Наверное, сам, – всхлипнула Кали, прижав руку к губам. – О, он вернулся!

Крики, удары и вопли еще усилились. Мальчик дрожал в объятиях Меры, и Кали, подбежав, обняла их обоих и тоже дрожала вместе с ними.

– Нет, то не он, – промолвила Мера, различив голоса, и сердце у нее похолодело. Кто‑то поспешно поднимался по лестнице. – О, Кали, дверь!

Запор был задвинут, но он был ненадежен. Кали бросилась к креслу, стоявшему перед дверью, чтобы придвинуть его, но дверь распахнулась перед ней, и кресло отлетело к стене. На пороге стояли окровавленные люди с обнаженными мечами в руках.

Заслонив от них Меру, Кали замерла перед ними.

Последним в дверь вошел узколицый воин в пастушьей куртке и с мечом в руках. У него не было никаких знаков и фамильного оружия, он отличался лишь спокойствием, которого не знал Кер Велл. Волосы у него были длинными и большей частью седыми, а худое лицо отмечено шрамами. За ним вошел суровый широкоплечий воин, и наконец – рыжеволосый юноша с рассеченным лбом.

– Госпожа Мера, – промолвил пришелец. – Успокой свою защитницу.

– Кали, – сказала Мера. И Кали отошла к стене, плотно сжав губы и не спуская встревоженных глаз с мужчин. Под передником она сжимала кинжал, которого никто не видел.

Но высокий незнакомец подошел к Мере и опустился на одно колено, придерживая согнутой рукой свой окровавленный меч.

– Кервален, – неуверенно проговорила Мера, ибо лицо его постарело и изменилось.

– Мера, дочь Кенарда. Ты овдовела, не знаю, огорчит ли тебя это известие.

– Не знаю, – ответила она, и сердце ее бешено забилось. – Это ты мне должен сказать.

– Это – мое владение. Мой двоюродный брат убит, хотя и не моей рукой, чего не скажешь о его соратниках. Кер Велл в моих руках.

– Как и мы все, – заметила она. Все промелькнуло перед ней – безопасный путь за ворота и безнадежные скитания потом. – У меня может быть родня в Бане.

– Бан колеблется от каждого дуновения ветра. И чего от него ждать тебе, вдове оборотня? Искать укрытия в Ан Беге? Друзья оборотня ненадежны. Я говорю – Кер Велл мой, и я намерен защищать его, – он протянул руку к мальчику, который отпрянул от него, вцепившись в рукав матери. – Это твой?

Она так и не позволила себе заплакать. Сдержала слезы она и теперь, когда огромная, измазанная кровью рука протянулась к ее сыну, к ее дитя.

– Он мой, – ответила она. – Эвальд ему имя. Но он – мой.

Рука помедлила и опустилась.

– Я ничего не сделаю наследнику Эвальда, но буду относиться к нему как к сыну, и его мать, если она останется в Кер Велле, будет в безопасности.

С этими словами он поднялся и подал знак своим людям, большинство из которых уже удалилось.

– Охраняйте эту дверь, – распорядился он. – Пусть никто не тревожит их. Они невинны. – Он еще раз оглянулся, не выпуская из рук окровавленного меча, ибо его нельзя было убрать в ножны. – Если мой двоюродный брат вернется домой, его ждет суровый прием. Но я думаю, он не придет.

– Нет, – подтвердила Мера и вздрогнула. И впервые за все это время по щекам ее заструились слезы. – Удача покинула его.