-  А все равно, я бы бдительности не терял!

    Я усмехнулся. Типичная ситуация: аутсайдер группы пытается настроить остальных против лидера. Ну-ну, посмотрим, как у Иванюшина это получится.

    -  Вот ты, к примеру, знаешь, какого он звания, из какого подразделения? - вновь подал голос младший политрук.

    -  Так это… нет, - несколько озадаченно отозвался Головатюк, - но я как-то и не спрашивал.

    -  Во-о-от, - удовлетворенно заявил Иванюшин, - и чего это он нас отослал, когда бой начался? Отходите, мол… а сам остался. Может, он там потихоньку от нас вступил в контакт с врагом?

    -  Так там же всю дорогу стрельба шла мама не горюй! И он же это… столько гадов положил гранатами, - повысил голос Головатюк, как видно приведенный в изумление фактом подобного обвинения.

    -  Ничего. Для пользы дела фашисты могут и своих положить, - авторитетно заявил младший политрук.

    -  Да какая тут польза делу? - горячо вскинулся старший сержант.

    -  Втереться в доверие.

    -  К кому? К нам, что ли? Тоже мне, важные цацы!

    -  Ну… сначала к нам, а затем с нашей помощью и…

    -  С какой нашей помощью? Да нас самих в особый отдел упекут, только появимся. Почему, мол, да как, не дезертиры ли? Какое тут доверие?

    -  Ну мало ли, - уже неуверенно отозвался Иванюшин. - А может, мы героически выйдем к нашим. С боем!

    -  Так чтобы нам героически с боем к своим выйти, - развил успех Головатюк, - надобно командира слушать! А иначе так и сгинем не за понюшку табаку. Я вам так скажу, товарищ младший политрук, нам сейчас нашего командира надо ой как держаться. Он один нас к своим вывести сможет. Это уж мне поверьте! Я таких командиров еще никогда не встречал - оченно сурьезный боец. И командир хоть куда.

    Младший политрук помолчал некоторое время, а затем, судя по интонации уже признавая свое поражение, все-таки добавил:

    -  Но все равно бдительности терять не следует. И это мое вам, товарищ Головатюк, партийное поручение…

    Они замолчали. Я еще немного посидел, размышляя над их словами, а затем понял, что незачем заниматься любительством. В конце концов с вершины того дерева я не заметил никаких признаков не только погони, но и вообще присутствия людей в радиусе где-то около восьми километров. А это, при наглядно засвидетельствованном мной темпе передвижения местного населения по пересеченной лесистой местности давало как минимум три часа безопасного времени, которое можно потратить на аналитику. Если, конечно, я приступлю к ней прямо сейчас. Поэтому я поднялся и двинулся вперед.

    Да уж!.. Лагерь они разбили из ряда вон плохо. Ветви для лежаков были срублены прямо с деревьев, окружавших поляну, причем не по веточке, прореживая крону, а сплошняком, с одной стороны. Если бы здешний противник использовал даже очень устаревшие и примитивные станции оптовизуальной разведки, засечь наш лагерь для него не представило бы никакого труда. Просто по изуродованным кронам. Не говоря уже о том, что костер они развели прямо посередине поляны, не приняв никаких мер маскировки. Засечь его был способен даже простейший инфракрасный маркировщик, входящий в систему обеспечения безопасности движения гражданских олэеров.

    Я покачал головой, но ничего говорить не стал. Позже. Сейчас анализ обстановки гораздо важнее. А просто выказать неудовольствие, не заставив все переделать, - бессмысленная трата времени.