Чуть в стороне, под полосатым навесом, еще два человека наблюдали за поединком: Уна Персон в монашеском одеянии и Лорд Джеггед Канари в длинном камзоле, поверх которого была надета кольчуга.

– Я не могу сейчас покинуть тринадцатый век, – тихо сказал Лорд Джеггед. – Я начал исследование, весьма интересное для меня.

– Все ваши труды пойдут прахом, если не вернуть Элрика в свою эпоху, – возразила миссис Персон.

В это время рыцари сшиблись посередине арены, с силой громового удара попав копьями в центр щита соперника, и один из них вылетел из седла. Другой поворотил коня и направился к исходной позиции, к своему шатру.

– Это сэр Холгер, – объявил Лорд Джеггед. – Знаете ли, мой предок.

К истокам родословной Лорда Джеггеда, к его немалому огорчению, Уна Персон отнеслась равнодушно.

– Если оставить Элрика на Краю Времени, вы не узнаете свою эпоху, когда вернемся туда, – в сердцах сказала она.

– Вы серьезно?

– В структурах времени и пространства появились трещины, искажения, аномалии. Они скажутся повсеместно, и общество начнет деградировать. Люди потеряют свободу.

Лорд Джеггед протянул ей гранат.

– Попробуйте. Этих фруктов в Англии не найти. По крайней мере, в тринадцатом веке. А что касается свободы, то во все времена, когда люди разглагольствовали о ней, они прежде всего хотели, чтобы их уважали. Но разве власть предержащие уважают тех, кто безвластен? Поэтому те, кто говорят о свободе, еще и стремятся к власти.

– Лорд Джеггед, сейчас не время рассуждать о человеческих слабостях.

– А что еще делать на Среднем Востоке в тринадцатом веке? Только есть гранаты и философствовать.

– Вы должны вернуться на Край Времени.

Лорд Джеггед потер рукой подбородок.

– Вы слишком торопитесь, Уна. Обстоятельства появления Элрика на Краю Времени необычны. Надо во всем как следует разобраться.

– Если промедлим, разрушения в структурах времени и пространства примут необратимый характер.

Лорд Джеггед задумался.

Глава десятая,

в которой Элрик Мелнибонэйский сражается с демонами и вампирами

Взошла луна, и Элрик Мелнибонэйский увидел, к своему великому удивлению, что мрачный замок – цитадель демонов и вампиров – изменил свои очертания. Теперь не башни, а островерхие шпили вздымались в небо, мерная таинственным серебристым светом. Окна замка тускло светились, изнутри доносились смех и нечленораздельные голоса.

Вертер, Элрик и Герцог Квинский подкрались к замку и заглянули в одно из окон. Их глазам предстал большой зал, утопавший в мутно-красноватом свете нескольких факелов, укрепленных в железных скобах по стенам. В середине зала высился стол, уставленный яствами, а за столом восседали люди, все в одинаковом одеянии: черной шляпе с изображением черепа и скрещенных под ним костей, белой блузе, фисташковых панталонах и черных кожаных сапогах. Все сидевшие за столом, неразличимо похожие друг на друга, были бледны, как смерть, а их иссиня-черные брови и неестественно красные губы, вместо того чтобы придать лицу живость и выразительность, лишь подчеркивали его мертвенную, вселяющую страх бледность.

– Они празднуют победу, – тихо произнес Вертер. – Скоро опьянеют. Это нам на руку.

– Вы говорили, что Миссис Кристию похитили демоны вместе с вампирами, а в доме, похоже, люди, – недоуменно заметил Элрик.

– Демоны и вампиры могут принять любое обличье, – напомнил Вертер.