Теперь между рукой Петера и седлом уже было с полметра.

Петер тоже побежал быстрее, он бежал теперь не сзади, а рядом с велосипедом, как прежде.

И Эльвис это увидел.

Петер снова помахал ему рукой, той самой, которой должен был держать седло.

Эльвис и это увидел.

Он стиснул зубы, перестал петь. Но он покатил дальше. Ведь теперь он умеет кататься! Вот только он чуть-чуть не въехал в стенку дома, ещё секунда — и он раздавил бы подсолнух, но вовремя остановился. Точнее, Петер остановил его.

Но Эльвис не спешил соскочить с педалей на землю. Петер не отпускал руку от велосипеда, а Эльвис удерживал равновесие. Педали — будто ступеньки под ногами. Когда он стоит на педалях, он почти одного роста с Петером. Отсюда ему хорошо виден бутон подсолнуха. Он вот-вот раскроется. Внутри уже светится золото. Цветок готов…

Эльвис отнял одну руку от руля. Он загнул на ней все пальцы, кроме одного, и сказал Петеру:

— Один день до приезда Юлии!

20

Дома Эльвис не стал говорить, что умеет кататься на велосипеде.

Он хотел сказать и даже заранее радовался этому. Мечтал выйти с папой и показать ему, как он умеет кататься. Он уже всё себе представил: и как он это расскажет папе и маме, и что они ответят ему, и как обрадуются.

Но как только он раскрыл рот, чтобы рассказать об этом, он почему-то не мог выговорить ни слова. Губы сомкнулись сами собой, и он был нем как рыба.

Такие вот странные вещи случаются с ним, когда он хочет что-то сказать. Эльвис сам не понимает отчего. Стоп, ни с места. Слова не выговоришь.

Но на этот раз даже хорошо получилось, что он смолчал.

Дело в том, что мама проговорилась.

Вообще-то он не должен был об этом знать. Ему хотели сделать неожиданный подарок. Папа очень расстроился, что мама проговорилась.

Она сказала:

— До чего же это глупо, что дедушка уже сейчас собрался подарить Эльвису велосипед! Как будто нельзя было подождать с этим годик-другой. Хоть бы он в школу сперва поступил.

Эльвис слушал, удивлённо раскрыв глаза.

Велосипед! Какой ещё велосипед?

Он, конечно, спросил, какой, и так долго приставал к родителям, что они ему всё рассказали.

У Юхана был велосипед.

Его подарили ему в то самое последнее лето его жизни. Но Юхан так и не научился кататься: он был слишком хилый.

Так что велосипед совсем как новенький, никто ведь на нём никогда не ездил. И теперь он стоит там в деревне — в сарае — и дожидается Эльвиса. И на нём висит замочек.

Дедушка хочет подарить его Эльвису уже сейчас — пусть ездит в школу на велосипеде. И папа считает, что это очень хорошо. А мама — что это глупо.

А что считает Эльвис? Он и сам не знает.

— Зачем спрашивать малыша? — говорит мама папе. — Вот уж глупее не придумаешь! Разве не ясно, чего он захочет? Он же не понимает, что я за него волнуюсь.

Эльвис молчит. Не может он ответить. Сейчас он и сам не знает, чего хочет. Слишком много разговоров вокруг этого дела.

Потом Эльвис остался один. И ему сразу стало ясно, чего он хочет!

Он позвонил дедушке по телефону и спросил:

— Говорят, у Юхана был велосипед?

— Ах, вот как! — сказал дедушка. — Вообще-то мы хотели сделать тебе неожиданный подарок… впрочем, неважно! Можно и так. Решай сам, когда ты возьмёшь велосипед, раз уж столько мнений на этот счёт! Бабушка тоже считает, что рановато дарить тебе велосипед. Она согласна с мамой.

Юхану потому подарили велосипед, что он мечтал о нём. И в деревне ведь нет такого движения, как в городе. Вообще-то Юхан не успел дорасти до велосипеда, но он был больной, и надо было хоть чем-то его порадовать. Конечно, он был слишком слаб, чтобы кататься.