Голос полисмена я узнала сразу.

– Добрый день. Прошу прощения, что беспокою, – зачастила я, стремясь сказать все как можно быстрее. – На прошлой неделе вы приходили ко мне по поводу Розмари Браун, – добавила и замерла, пытаясь придумать, что еще сказать.

Я молчала, покусывая губу. На грани слышимости услышала тихий стук, который возникал, когда кто нибудь вбивал информацию стилусом в стационарный ком.

– Эмили Картер, верно?

– Да.

Снова тишина.

– Вы уверены, что к вам приходил именно я? – последовал новый вопрос спустя некоторое время.

Я прикрыла глаза, тихо выдыхая. Не может быть такого, чтобы он не запомнил! Просто не может быть! В его коме должна была сохраниться вся информация.

– А Розмари Браун? – беспомощно спросила я, совсем запутавшись в происходящем.

Чем дольше молчал Уолкер, тем неуютнее мне становилось. Допив одним глотком кофе, я подхватила сумку и пошла к выходу, все еще придерживая ком возле уха.

– Вы хотите заявить о преступлении? – наконец спросил он, отчего я едва не запнулась.

Замерев на выходе, пыталась придумать, что говорить дальше. Скверно, как же все скверно обернулось! Он явно не помнит своего прихода ко мне, а значит, они там тоже ничего не знают о смерти Рози. Вернее, по какой то нереальной причине просто забыли. Как такое вообще возможно? Массовый гипноз? Но кому это нужно? Рози была простой студенткой, и только.

Наверное, я осталась единственной, кто помнит ее. Вот только что мне делать дальше? Если я сейчас стану настаивать на своем, то меня вполне могут посчитать психически неуравновешенной. Не хотелось бы мне остаток жизни провести в клинике.

Или решат, что я просто балуюсь, отвлекая полисменов от работы своими фантазиями. Тогда мне светят исправительные работы. А это значит только одно – с бесплатного места в академии я вылечу сразу, как только эта информация появится в моем досье. Этого нельзя допустить!

Эмили Картер. В том же справочнике есть по меньшей мере пять человек с таким же именем. Вот только притвориться кем то другим у меня не выйдет – благодаря номеру кома в данный момент они знают обо мне все, начиная от места жительства, заканчивая моими оценками в академии. Да и просто сказать, что ошиблась номером, я тоже не могу.

– О, прошу прощения, – заговорила я, старательно подавляя панику. – Наверное, я всё таки неправильно запомнила имя того полисмена, который приходил ко мне. Там ничего серьезного. Позвоню, как точно вспомню имя вашего сотрудника.

– Вы уверены, что все в порядке? – с небольшим подозрением поинтересовался Уолкер.

– Конечно, – заверила я его. – Ничего страшного.

– Может быть, я могу помочь вам?

– О нет, не стоит, – я улыбнулась, стараясь, чтобы эта улыбка пробралась в мой голос. Я отлично знаю, что такие вещи прекрасно слышатся. – Мне бы хотелось увидеть именно того полисмена, – сказала тихо, судорожно сжимая лямку рюкзака. Ну давай же, прощайся! Во мне нет ничего подозрительного! Просто девчонка, которой приглянулся офицер полиции! Просто глупая студентка с дырявой памятью на имена!

– Раз все в порядке, то всего вам доброго, Эмили, – попрощался Уолкер, явно поняв меня именно так, как мне и хотелось. В его голосе слышалось легкое веселье или что то в этом роде.

Когда связь прервалась, я выдохнула облегченно и присела на корточки, закрывая лицо руками. Меня немного потряхивало от пережитого. Выставлять себя идиоткой не хотелось, но лучше уж так. Странно, что Уолкер вообще мне поверил. Очень странно. Насколько я знаю, офицеры полиции обычно более дотошны.

Ну да ладно, было и прошло.

Встав, я расправила одежду и огляделась. Повернув направо, направилась в сторону парка, решив посидеть там и подумать, что мне делать дальше.