|
Она улыбнулась гостю. У него были глаза ребенка, странным образом сочетавшиеся с ресницами и бровями взрослого человека. Он понял ее взгляд и старался сделать все возможное, чтобы завоевать ее при помощи незаметных для постороннего взгляда жестов, знаков... Эммануэль понимала эти сигналы, но сейчас не испытывала никакого желания отвечать на них. Как тоскливо было смотреть на мужчин, сидевших напротив нее, не сводивших глаз с ее ног, ловящих взглядом каждое движение ее бедер и пытавшихся украдкой заглянуть в разрез слегка расстегнутой блузки. Она почувствовала взгляд незнакомца, остановившийся на ее ногах, потом продолживший движение все выше и выше... Эммануэль справедливо рассудила, что ее поза вполне позволяла незнакомцу достаточно хорошо рассмотреть предмет своего вожделения. Теперь она могла изменить положение ног. Но гость хотел видеть ее всю. Он не выражал своего желания жестами, он просто ждал! Эммануэль не хотела уступать, по крайней мере, так быстро. Но постепенно она начала испытывать возбуждение: ее клитор с каждой минутой становился все более и более чувствительным. Теперь все присутствующие могли быть зрителями спектакля, который был разыгран только для одного. Она расстегнула все пуговицы на блузке, открыв взгляду гостя и всех присутствующих ослепительную белизну груди и прекрасно сохранившуюся эластичную кожу живота. Но представление не завершилось этим. Эммануэль широко расставила ноги, и все получили возможность видеть ее половой орган. Эммануэль прекрасно знала, какой эффект производит это представление, и искренне радовалась. Далеко не каждая женщина могла похвастаться такой плавностью линий своих влагалищных губ, как она. Годы, прошедшие с тех пор, когда Эммануэль была девственницей, не оставили отпечатка, ее тело сохранило свежесть и силу. Мужчины и женщины окружили Эммануэль, закрыв от нее того, ради кого она решилась на этот спектакль. - Лури! - крикнула она сквозь толпу. Почему она назвала это имя? Эммануэль только что придумала его, услышав, что молодой человек назвал местом своего рождения Луристан, народ которого, как он надеялся, когда-нибудь будет жить в счастье и радости. Молодой человек услышал голос Эммануэль и, пробравшись сквозь толпу, протянул ей руку. Эммануэль сжала ее, но боль в глазах Анны-Марии остановила ее. Анна-Мария, которая уже три месяца живет рядом с ней, так и не научилась делить любовь с другими. Любовь других к Эммануэль заставляла ее сердце сжиматься от ревности-счастье других несло ей страдания. Анна-Мария не могла и не хотела учиться новому. Эммануэль поднялась и, взяв гостя за руку, подвела его к молодой женщине. - Анна-Мария Серджини, любовница моя и моего мужа. Эммануэль заметила, как блеснули глаза молодой женщины при этих словах. - Почему ты так любишь слова, Эммануэль? - спросила она. - Разве ты - слово, Анна-Мария? Время остановилось для Эммануэль. Она чувствовала какой-то холод, возникший вдруг между ним”;. Анне-Марии понадобилось уколоть ее? Для чего же тогда существует в мире любовь, если ею нельзя поделиться с другими людьми, близкими тебе по духу? Когда Эммануэль вернулась в мир реальности, Анны Марии уже не было. Она решительно взяла за руку молодого человека и направилась с ним в соседнюю комнату. Ее ничуть не беспокоило то обстоятельство, что дверь осталась не закрытой на ключ, - никто не осмелится следить за ней, да она и не собиралась скрываться от других. Более того, она хотела, чтобы все видели, как она занимается любовью, если только они способны получить от этого наслаждение. |
