|
- Хорошо, - согласился Брюс, - иногда ты рассуждаешь, как ребенок, в то время как меня упрекаешь в незрелости! Как же мне понять тебя? - А ты попытайся! Тебе все же двадцать восемь лет, и ты старше меня. - Да, старше, причем намного. Иногда мне кажется, что тебе не двадцать пять лет, а всего четырнадцать или пятнадцать. - Пусть так, но я никогда не боялась будущего и не старалась уйти от прошлого. Ты же изобрел собственный способ сохранять мечты, помещая в своей мастерской фотографии и скульптуры молодых девушек и их матерей. Они для тебя важнее, чем живое тело. Они надолго замолчали, потом Эммануэль встала и подошла к окну. Ее лицо было серьезно и задумчиво. Постояв немного у окна, она вернулась к Брюсу. - Ты был прав, - сказала она. - Я замечталась. Действительно, какое могло быть удовольствие или радость в этой проклятой печке! Самое лучшее, самое настоящее должно происходить при свете дня. Неожиданно она взмахнула рукой, словно сбрасывая наваждение, и произнесла: - Пойдем приготовим ужин, а то скоро вернется Жан. Подай мне, пожалуйста, блузку. - Ты не настолько эмансипирована, как хочешь казаться! - воскликнул Брюс. - Почему ты не хочешь заняться со мной любовью при своем муже? Почему не предложишь ему присоединиться к нам? - Только потому, что не уверена, что ты достаточно влюблен в меня. Когда я смогу убедиться в этом, для тебя не будет ничего невозможного. - Не давая Брюсу опомниться от этих слов, она продолжала: - Я тебя люблю, и именно поэтому ты мой любовник. Далеко не каждый человек имеет шанс стать моим любовником. Но еще меньше существует возможностей стать моим мужем. - Она бросила на молодого человека несколько озорной взгляд и добавила: - А быть моим мужем куда лучше... - С этими словами Эммануэль обняла Брюса и поцеловала. - Разве ты не хотел бы в один прекрасный день стать моим мужем? Брюс стоял молча и неподвижно, словно боясь неосторожным движением погасить такой порыв откровенности со стороны Эммануэль. Эммануэль взяла его за руку, подвела к постели, легла сама и знаком пригласила Брюса последовать ее примеру. - Я отдаю себе отчет, что ты знаешь меня совсем недавно, где-то около месяца. Что касается меня, мне требуются годы, чтобы сделать вывод, люблю я человека или нет. Но тебе гораздо труднее понять это. Ты должен знать не только меня, но и весь этот дом, всех тех, кто живет здесь или просто бывает в гостях. Но, может быть, я требую от тебя слишком многого? Брюс отрицательно покачал головой. - Если я и излишне настойчива, - продолжала Эммануэль, - то это из-за того, что я просто боюсь времени. Ты понимаешь меня? На этот раз Брюс кивнул утвердительно. - Ты же не боишься времени, поэтому ты нужен мне. - А твои дети? - Они очень похожи на тебя. Вернее, они такие же, как и ты. Кристофер, Из, двое их друзей еще не выросли настолько, чтобы думать об этом, и это вполне естественно. Меня больше беспокоят люди типа Маттиаса, Монель и Стефани. Я никак не могу понять, что у них в глубине души. Брюс улыбнулся и несколько меланхолично заметил: - Не стоит особенно сетовать на время. - Конечно, тем более что нам остается пространство! Естественно, не абсолютно все, а лишь та часть, которая доступна человечеству. - Эммануэль поспешила уточнить свои слова, увидев, что на лице Брюса появилась тень сомнения, хотя и не совсем точно представляла, что именно могло вызвать его недоумение: - Я знаю, что пространство иногда может быть сурово к нам, но, в отличие от времени, далеко не всегда. |
