— Все равно у вас ничего не получится! За правду страдаю. Эгор, держись!

Поняв всю серьезность ситуации, Эгор взмолился:

— Королева, мой клоун позволил себе лишнее, но виновата в этом лишь пьянящая амброзия. Шут просто перебрал. Простите его ради меня, не кидайте на растерзание. Сжальтесь!

Королева, помедлив секунду, крикнула гвардейцам:

— Стоять, покойнички! Лишь ради моего избранника не будем эту тварь сегодня убивать! Кидайте пьяную скотину за ворота. И больше во дворец мерзавца не пускать! — И, сразу успокоившись, вновь зависла перед Эгором с вопросительным видом.

Кот, воспользовавшись суматохой, успел поймать пару белых мышек и, спрятавшись за органом, довольно урчал.

— Так все же, Эмобой, я не услышала ответа на свой вопрос.

Деваться было некуда, и Эгор сказал:

— Королева! Я здесь по чьей-то воле, так же как и ты. И я готов… гипотетически… делить с тобою бремя власти над Эмомиром и все остальное, раз так мне уготовано судьбой. Но объясни мне, как мы будем править мирами, что сейчас нам не подвластны. — О юноша. Я понимаю все твое волненье и смятенье. Я понимаю, почему твои слова полны смиренья, а не буйной страсти. Ты первый раз столкнулся со столь идеальной и совершенной женщиной, как я. И ты заворожен, повергнут в прах моею красотою. Ты думаешь, достоин ли меня? Все хорошо, а будет еще лучше. Мой мальчик, успокойся, ты привыкнешь. Поверь мне, привыкаешь ко всему. Я выбрала тебя, и ты меня достоин. Вселенную ты завоюешь для меня, ведь ты Супергерой, ты Эмобой, ты Воин. И армия давно уж ждет тебя. Грядет война с Реалом. Готово уже все, и дело лишь за малым. За тобой!

Эгору показалось, что королева не просто говорит, а играет хорошо заученную роль. И он спросил:

— С кем воевать, что за война, какие цели?

— Благие цели. Мы возвращаем в мир любовь. «Бог есть любовь» — наверно, ты забыл. Чтобы вернуть свободу чувств несчастным людям, придется нам разрушить их Реал, их общество двойных стандартов, лжи, денег и подмены естества. Я армию набрала в два захода, сначала эмо запустила в мир людской, как провокацию, всеобщий раздражитель, что сцементирует мне зло вокруг себя. Создаст поля высокого напряга, объединит совсем уж разных, но ненавистью полных к эмо — антиэмо. Ты их возглавишь и разрушишь мир. Ведь чтоб построить новый райский сад, все старое придется уничтожить. Людей, что старше тридцати, не переделать. В топку их. Но лучший возраст — это лет пятнадцать, потом уже в любовь ты не поверишь так, как в этом возрасте веселом, нежном. Поверь, Эгор, ты будешь беспощаден. И всех, кто старше восемнадцати, убьешь. Оставшимся мы воздадим любви и счастья. И будет мир людей спасен и бабочками яркими заполнен!

«Блин, да она просто безумная сатанистка, — подумал Эгор. — И еще она, похоже, считает, что я полностью в ее власти, под действием ее магнетизма и всех этих поганых психотропов».

— Скажи мне, Маргит, ведь в реальном мире я девушку оставил, как же с ней? Ей скоро восемнадцать.

— Не повезло бедняжке. Прошлое лишь сон, ведь у тебя есть я. Взойдем на трон и будем вместе вечно править. А уж любви в запасниках моих не счесть компьютерам любой суперсистемы, со мной забудешь обо всем, исчезнут все проблемы.

— Звучит все убедительно, но нужно мне хотя бы пару дней, чтобы дела свои все довести до точки. Чтоб с чистой совестью и головой, не замутненной местью, на трои с тобою сесть.

— Тебя пять лет ждала я, Эмобой, что пара дней? Песчинка в море. Иди, убей их всех, посей в них страх, пусть знают, кто Хозяин. Пусть ждут тебя и помнят. Ты придешь и поведешь к кровавым их победам, во славу той одной, что их спасет, — Любви.