|
Ха. Конечно же, так сразу Ник на письмо не повелся. Он попросил предъявить доказательства. Что-то такое, о чем знают только Синка и он. В ответ на него высыпалась целая тонна фактов, имен, дат, событий, что стопроцентно подтверждало — на той стороне провода и в самом деле она. Девушка, которая наняла киллера, чтобы его убить. Мировое зло с разноцветными глазами. Казалось, что монитор ноутбука медленно затягивается сеточкой паутины… Они договорились встретиться в Детройте. В умирающем городе, в еще живой его части — на набережной возле Ривард Плаза. Около карусели с бело-синим тентом. Карусель в данный момент не работала. Двое угрюмых негров в спецовках возились с двигателем, чертыхаясь и бренча железяками. Лошадки уныло повесили головы, потому что в их седлах не было детишек с попкорном и леденцами в руках. Шел мелкий дождик, и Ник открыл зонтик, купленный на улице за два бакса. Он пришел вовремя, а вот Синка опаздывала. А может, она и не собиралась приходить. А может, сейчас подкатит фургон с заляпанными грязью номерами, откроется боковая дверца, и его зашвырнут внутрь на глазах изумленных негров. А может, это была вовсе не Синка. — Привет. Она подошла совсем неслышно и стояла, облокотившись на парапет. — Привет… Синка ничуть не изменилась. То же лицо, те же глаза, тот же взгляд. Легкомысленная коротенькая юбочка-волан, совсем не сочетающаяся с кожаной курткой, проклепанной в сотне мест. — Ты меня нашел. — Или ты меня нашла? — Какая разница. Главное, что мы стоим тут и разговариваем. Может, зайдем в какое-нибудь кафе? Дождик… — У меня есть зонтик. Иди сюда. И Синка встала под зонт рядом с Ником. От нее пахло хорошими духами, тонкий, чуть сладковатый аромат. — Да, это даже странно, что мы стоим тут под одним зонтом и разговариваем, — тихо сказал Ник. — Особенно после того, как ты наняла киллера, Хохла, чтобы меня убить. — Контракт не был выполнен. — Твоей заслуги в этом нет. — И поэтому ты искал меня? Или потому, что тебе приказал сеньор Пимонно? Представитель папы? Ник замялся. — Мне никто не приказывает, — произнес он. Один из чернокожих ремонтников прищемил палец и принялся отчаянно ругаться. Проходящий мимо степенный старичок с возмущением посмотрел на него, потом на парочку под зонтом, покачал головой и удалился. — Мы, наверное, похожи на влюбленных, — заметила Синка. — А насчет контракта… Я рада, что он не был выполнен. Все это было ошибкой, Ник. — На кого и зачем ты работаешь?! — прямо спросил Ник. Синка поводила пальцем по ручке зонтика. — Часть вечной силы я, / Всегда желавший зла, творившей лишь благое. / Я отрицаю все — и в этом суть моя. / Затем, что лишь на то, чтоб с громом провалиться, / Годна вся эта дрянь, что на земле живет. / Не лучше ль было б им уж вовсе не родиться! / Короче, все, что злом ваш брат зовет, — / Стремленье разрушать, дела и мысли злые, / Вот это все — моя стихия, — с чувством продекламировала она. — «Фауст» Гете. Слова Мефистофеля. — Ты опять не ответила на вопрос. Так и будешь увиливать? Аура Синки была почти черной. Ничего удивительного; Ник старался ее даже не замечать, смотрел сквозь нее. — Я не очень хотела с тобой встречаться, Ник. Ты понимаешь, как много изменилось с тех пор, когда наши отношения были другими. Но потом я поразмыслила и именно ради этих наших отношений, ради всего, что когда-то произошло, я пришла на эту набережную. Я знаю про твою одиссею, про то, как ты разыскивал меня и Лекса… — Лекса?! — перебил Ник. — Ты что-то знаешь о Лексе? — О Лексе я ничего не знаю, — покачала головой Синка. |
