к ее аллюру, он немного расслабился.

– Ты прекрасно смотришься! – воскликнула Линди. – Родился в седле!

Его колено заныло, но это было слишком здорово, чтобы остановиться. Ладно, подумал он, почему бы не дать колену отдых?

Джим оперся руками о холку Афины. Затем поколебался, думая, – а не

собираюсь ли я свалять первейшего дурака во Вселенной?…

– Небыстро и ровно, Афина, – сказал он, более для того, чтобы успокоить себя, чем в надежде, что она его поймет.

Он толкнулся, и встал коленями на ее спину. Снова он помедлил,

приноравливаясь к покачиванию кентера. Он мог видеть белок глаза лошади; а ее уши нервно прядали. Джим нагнулся вперед, утвердился плечами на ее холке, и оттолкнулся ногами.

Он балансировал в стойке на плечах, вниз головой, и перья задевали его лицо, а Афина скакала ровно по кругу.

Джим опустился обратно. Афина перешла в рысь, затем на шаг, и остановилась.

– Фантастика! Как ты это сделал?

Джим потер плечо.

– Я не уверен был, что вспомню, как это делается. Прошло много времени с тех пор, как я это делал.

– Ты меня научишь?

– Если хочешь. – Он вдруг решил перейти к волновавшей его теме. –

Линди, можно, я тебе кое-что покажу? Кое-что, связанное с «Энтерпрайзом»?

– Конечно.

Турболифт принес их с палубы шаттлов в основной корпус корабля. Дверь дендрариума скользнула в сторону, открываясь. Они шагнули его густое, сырое тепло.

Линди удивленно вздохнула.

Это место обустроил кто-то с неплохим эстетическим вкусом, потому что, хотя растения, росшие бок о бок, происходили со многих планет, их комбинации были гармоничны. Тут знакомые очертания маленькой яблони акцентировали чудную глыбу дельтанского каменного кактуса; там вулканское ползучее растение, разросшееся благодаря сравнительно щедрому поливу, было все усыпано прекрасными синими цветами. На Вулкане оно цвело, может, раз в сотню лет.

– Это невероятно, – сказала Линди.

– Это не слишком-то легко, выращивать вместе так много различных

растений, – сказал Джим. Он знал о некоторых проблемах такого рода от Сэма и Виноны. Для этого надо устроить настоящее жонглирование окружением. В некотором смысле, это даже сложнее, чем ужиться людям различных культур, – различных планет.

– По крайней мере, люди могут говорить друг с другом, – сказала Линди.

– Некоторые. Иногда.

Они двинулись по дорожке, прошли под гигантским плакучим

папоротником, под толстым хвойным растением с раскидистыми ветвями. Перистые плети покрывали землю своими упругими спиралями. Густой, влажный воздух пропитал здесь все своей влагой. Джим подумал, – пойти бы с Линди под руку, но он не был вполне готов к тому, чтобы взять ее за руку… рискнуть отпором… или приятием?

Ограда дорожки сузилась и повернула. Джим повел Линди в другом направлении, совсем без дороги. Он внимательно слушал и смотрел, а не прошел ли тут кто-нибудь незадолго перед ними. Он не хотел испугать кого-нибудь, выскочив на них без предупреждения. Но он не слышал других голосов, кроме его и голоса Линди. Они были одни.

– И насколько он велик?

– Меньше, чем кажется, – меньше, чем палуба для шаттлов. Но переборки не видно из-за деревьев, так что парк кажется большим.

– А куда мы идем?

– Это сюрприз.

Он увидел это место прямо перед ними. В нем даже земные деревья

выглядели чужими, потому что их ветви росли в странных и неожиданных направлениях. Джим подвел Линди к краю участка. Ветви деревьев полностью окружили сферическое пространство в пять или шесть метров в диаметре.