— Обгорел только верхний слой. Похоже, тепловая вспышка была мощной, но непродолжительной.

Малдер осмотрел поцарапанное ножом место, повернулся к бассейну и заметил разбитые лампы для приманивания насекомых.

— Странно, все лампы разом вышли из строя. Такое редко случается. Как будто они полопались одна за другой от резкого скачка напряжения.

— Давай позвоним в местную энергокомпанию и уточним, не было ли перепадов в подаче питания на момент смерти, — предложила Скалли.

Малдер молча кивнул. Положив руки на пояс, он медленно обернулся кругом, как в детской игре, и опять уставился на бассейн, словно надеясь, что разгадка сама вынырнет из воды. Увы!

— Ну ладно, Скалли. На этот раз мы не в лаборатории разработок ядерного оружия и не на полигоне, а всего лишь во внутреннем дворике особняка в Мэриленде. Какое логическое обоснование ты можешь мне предложить?

Скалли вздохнула.

— Знаешь, Малдер, на этот раз, боюсь, даже твоя буйная фантазия бессильна.

— Ты всегда меня недооценивала! Во-первых, я попробую узнать, существовала ли связь между Нэнси Шекк, Эмилом Грэгори и Оскаром Маккэрроном. Имела ли она отношение к испытаниям ядерного оружия. Или к Манхэттенскому проекту. И Бог знает к чему еще.

— Да во времена Манхэттенского проекта и второй мировой войны ее и на свете-то не было! Правда, в досье сказано, что она занимала солидный пост в Министерстве энергетики. Если это и есть связь, то весьма отдаленная. В Министерстве энергетики работают десятки тысяч людей.

— Разберемся.

— Ничего более странного в жизни не видел! — заявил коронер, чихнул, громко засопел и пробормотал что-то насчет аллергии. — Никогда не видел подобного трупа. Это не просто жертва пожара. Я даже представить себе не могу, что могло вызвать такую мощную тепловую вспышку. Придется полазить по справочникам.

— Может, атомная бомба? — бросил пробный камень Малдер.

Коронер нервно хохотнул и опять чихнул.

— А почему бы и нет? Подумаешь, рванули бомбу во внутреннем дворике. Обычная разборка между добрыми соседями! Только никто из свидетелей не приметил грибовидного облака.

— Я понимаю, насколько дико это звучит, но за последнюю неделю это третий подобный случай. Сначала в Калифорнии, потом в Нью-Мексико, а теперь вот здесь.

— Значит, вы такое уже видели? — оживился коронер и потер покрасневшие глаза. — Что же это может быть?

Покачав головой, Малдер попросил застегнуть молнию и неохотно признался:

— Пока я пребываю в таком же неведении сэр.

У стеклянной двери в кухню стоял военный в генеральской форме и двое полицейских усердно записывающих его показания в блокноты. Генерал был невысокого роста, широкоплечий, с короткой черной шевелюрой, смуглый, и, судя по выражению лица, он был глубоко потрясен случившимся.

— Кто это, Скалли? — заинтересовался Малдер.

— Я слышала, как один полицейский сказал, что это он вчера вечером обнаружил труп.

Малдер быстро пошел послушать, что говорит генерал, и задать ему кое-какие вопросы.

— Когда я пришел, бетон был еще горячий. Значит, это случилось незадолго до моего прихода. Забор дымился. Краска пошла пузырями, и пахло… — Генерал сокрушенно потряс головой. — Этот запах. — Он повернулся и смотрел прямо на Малдера, но явно его не видел. — Я воевал и много чего повидал на своем веку… Знаю, что такое смерть. Доводилось собирать останки жертв авиакатастрофы, так что меня трудно удивить. Но погибнуть вот так… у себя дома…

Малдер наконец прочел имя генерала на пластиковой карточке и, воспользовавшись паузой, спросил:

— Скажите, пожалуйста, генерал Брадукис, вы с Нэнси Шекк вместе работали?

Генерал был в таком состоянии, что даже не поинтересовался, по какому праву Малдер задает ему вопросы.