— Я заплатил за это десять центов, — кивнув на фирменную чашку из пенополистирола, заметил он. — Надеюсь, не зря. Со сливками, без сахара.
Скалли отпила глоток.
— Похоже, его подогревают со времен Манхэттенского проекта, — проворчала Скалли и отпила еще глоток, давая понять, что ценит его заботу.
— А ты представь себе, что это вино, Скалли. Чем больше выдержка, тем ценнее.
Клерк вручила им карточки посетителей.
— Носить постоянно и так, чтобы было хорошо видно. Обязательно выше пояса. И вот это тоже. — Она протянула каждому голубой пластиковый прямоугольный пакетик с чем-то похожим то ли на кусочек пленки, то ли на компьютерную микросхему. — Радиационные дозиметры. Прикрепите к карточкам и не снимайте.
— Радиационные дозиметры? — переспросила Скалли, стараясь сохранять безмятежный вид. — А что, в этом есть необходимость?
— Просто мера предосторожности, агент Скалли. Ведь вы на территории Центра ядерных исследовании. Ну а ответы на все остальные вопросы вы получите, ознакомившись с демонстрационным видеофильмом. Пойдемте.
Усадив Скалли и Малдера перед маленьким телевизором в одной из кабинок, она вставила в плеер кассету, нажала кнопку «ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ» и вернулась за перегородку, чтобы вызвать по телефону Розабет Каррера.
— Как по-твоему, что это: мультик или документальный фильм? — полюбопытствовал Малдер,
всматриваясь, пока не пошла пленка в «снег» на экране.
— А ты можешь себе представить веселый мультик, снятый по заказу правительства? — вопросом на вопрос ответила Скалли.
Малдер пожал плечами.
— Юмор бывает разный.
Видеоролик шел всего четыре минуты. Бодрый голос за кадром на фоне разрешенных для показа картинок из жизни Центра ядерных исследований Тэллера поведал о том, что такое радиация и какая от нее польза, а какой вред. Обратил внимание зрителя на широкое использование изотопов в медицине и прикладных науках, заверил, что Центр гарантирует надежную защиту от радиации, и сопоставил фоновые уровни радиации, которые можно получить, скажем, пролетев на самолете через всю страну или прожив год на высокогорье, например, в Денвере. В заключение после очередной красочной диаграммы веселый голос пожелал им отличного, безопасного осмотра Центра ядерных исследований Тэллера.
— Я просто сгораю от нетерпения, — заметил Малдер, включив перемотку.
Когда они вернулись к перегородке, почти все строители уже прошли на территорию.
Ждать им пришлось недолго: через пару минут появилась маленькая женщина, явно латиноамериканка. Заметив агентов ФБР, она, энергичным шагом подошла к ним и приветливо улыбнулась. Скалли, как их учили в академии ФБР Квантико, попробовала с первого взгляда по одному внешнему виду определить ее характер. Поздоровавшись с обоими за руку, женщина представилась:
— Розабет Каррера, представитель Министерства энергетики. Хорошо, что вам разрешили приехать без лишней волокиты. Дело не терпит отлагательств.
Розабет была в юбке до колена и красной шелковой блузке, выгодно оттенявшей смуглую кожу. Живые черные глаза, выразительные, умеренно подкрашенные губы, роскошные темно-каштановые волосы, стянутые на затылке тремя золотыми пряжками-заколками. Стройная и гибкая, очень подвижная, она совсем не походила на министерскую чинушу, которую нарисовала себе Скалли.
Скалли обратила внимание на недоуменное выражение на лице Малдера.
— Я вас сразу заметила, — улыбнулась Каррера. — В Калифорнии только большие шишки носят форменную одежду.
— Форменную одежду? — удивленно переспросила Скалли.
— Я всегда знал, что отличаюсь от простых смертных. |