"Нынешнему сражению не суждено закончиться полной победой, но поражения ожидать тоже не приходится", - рассудил шад, когда стало ясно, что пешие когорты неприступны и легкие всадники Вечной Степи не сумеют рассеять пехоту. Однако "тактика дикобраза" не приносила никакой пользы: ощетинившиеся пиками и кольями когорты стояли на месте, и только. Вскоре мергейты вообще перестали обращать внимание на пеших и полностью сосредоточили свои силы на кавалерии.

    Всадникам приходилось туго. Боевой порядок давно нарушился, отряды смешались, на окраинах поля боя отдельные отряды саккаремцев и мергейтов носились друг за другом, стараясь либо прижать противника к горам, либо взять в кольцо и уничтожить. В самом центре сражения образовалась невероятная давка, и было невозможно определить, кто именно держит верх, но вскорости наблюдатели, засевшие на скалах, просигналили шаду и его тысячникам, что мергейты медленно, но неуклонно теснят саккаремцев и наемников. Пришло время вводить в битву запасной полк под командованием Энарека.

    Степняки опередили. Для никогда не обучавшегося военному искусству Гурцата слова "стратегия" и "тактика" ровным счетом ничего не значили. Он доверял только своей интуиции да неслышимым советам Хозяина. Именно Подарок, воплощенная Мысль Владыки Самоцветных гор, сейчас настоятельно приказал хагану отправлять в бой все резервы. Один тумен и еще пять тысяч.

    Темная лава степняков, стоявших в полулиге от Аласорских оазисов, снялась с места и быстрой рысью пошла в сторону поднятого копытами многих сотен лошадей облака пыли, висевшего над местом сражения. Приказ был прост: убивать всех. Задавить числом, отсекая саккаремские отряды друг от друга и истребляя поодиночке. Больше никаких фальшивых отступлений, наскоков и столь же быстрых отходов. Врубиться в ряды противника и... Дальше на все воля Заоблачных.

    Стало очень темно - над равниной нависла плотная и тяжелая туча, она ворочалась в небесах, словно боров в луже. Гурцат поглядывал на необычное явление природы с тревогой, ибо Подарок тоже забеспокоился, - крылатая тварь, оседлавшая белого коня, еще больше расцветилась огоньками, из розовых превратившихся в малиновые. По долгому опыту общения с Подарком хаган понял: Хозяин встревожен. Почему - непонятно. Облако как облако - только форма необычная, надвигается гроза, собравшаяся над возвышенностью. Но если бы Гурцат умел чувствовать близкое присутствие волшебства, он не раздумывая отдал бы своим нукерам приказ развернуться и как можно быстрее уйти обратно в пустыню, на восход или полдень. Его армия сумела изрядно потрепать саккаремцев, остальных можно будет добить потом, но ставить под угрозу, исходящую от неизвестного колдовства, свои лучшие тумены хаган не стал бы.

    Подарок, не соизволив поделиться с Гурцатом своими соображениями, внезапно обратился густым искрящимся облачком, поднялся со спины лошади и, словно клуб пыли, быстро поплыл в сторону Аласора.

    - Куда? - Тут уж хаган испугался всерьез. Он слишком привык к своему покровителю, и на какое-то мгновение ему показалось, что Хозяин оставил своих верных слуг, почувствовав некую призрачную угрозу. Безусловно, Гурцат боялся Повелителя, но еще больше боялся того, что однажды тот, заскучав или разочаровавшись, бросит мергейтов на произвол судьбы.

    "Я должен вмешаться. - Перед глазами хагана запрыгали красноватые светящиеся пятна, и он понял, что Подарок обращается к нему с помощью мысли. Не предполагал, что здесь стрясется нечто подобное. Быстрее завершай сражение, добей кавалерию Даманхура и уводи своих в пустыню, на полуночный восход. Я постараюсь сдержать то, что идет с гор".

    - С гор? Что идет с гор? - прорычал Гурцат, но ответа не получил. Мысль Хозяина ушла в сгустившуюся тьму, канув в тучах пыли и нагретом сухом воздухе.