Вот любопытная история, замечает Обэ. Она записана современником и очевидцем, а текст, где она помещена, стоит выше всякого сомнения. Заслуживает внимания то, что можно с самой большой точностью определить дату событий, рассказанных в"Философуменах". В самом деле, Фусциан, к которому иудеи приходили с жалобой на Каллиста, был префектом Рима до весны 189 года. Вообще, по некоторым основаниям можно полагать, что вся история Каллиста, начиная с открытия им банка до его жизни в Риме по возвращении из Сардинии, падает между 186 и 189 годами.
Свидетельство Диона, очень определенное, но до последнего времени остававшееся изолированным, свидетельство о том, что Марция делала много добра христианам, находит в вышеприведенном отрывке из"Философуменов"точное подтверждение, потому что здесь говорится, что Марция призвала к себе во дворец епископа Виктора, требовала у него именной список христиан, сосланных в Сардинию на каторжные работы в рудники, выхлопотала у Коммода амнистию и освободила исповедников из ссылки.
Можно ли сделать отсюда, спрашивает Обэ, заключение, что Марция была христианкой? Деятельная симпатия, говорят иные, отвечая на этот вопрос, есть признак внутренних чувств, но от чувств душевных еще далеко до прямого факта — принятия крещения. Известно, что автор"Философуменов"не говорит, что Марция была христианка. Он называет вообще христиан"братьями"или"верными", но о Марции он говорит только, что она"любила Бога"(φιλóϑεος ϖ σ α), выражение широкое, неопределенное, аналогичное тому, какое историк Иосиф употребляет, говоря об императрице Поппее, которую он называет"богобоязненной"(ϑεοσεβής), что означало, что Поппея принадлежала к числу иудейских прозелитов. Следуя аналогии и давая слову φιλóϑεος в"Философуменах"то же значение, какое имеет слово ϑεοσεβής у Иосифа, решаются утверждать, что Марция была не окончательная христианка, но что она находилась на пути к христианству (как многие другие в то время): она наполовину отказалась от верований языческой религии и более или менее определенно склонялась к новой религии. Де Росси не придает большого значения словуφιλóϑεος, употребленному в приложении к Марции: он находит это выражение очень неопределенным."Разве не мог писатель"Философуменов", — говорит де Росси, — употребить эпитет"любящая Бога"в отношении к Марции, принимая во внимание ее тайные наклонности к христианству и услуги, какие она оказала обществу христианскому, хотя бы она и не была крещена и хотя бы она не была даже и оглашена? С уверенностью можно сказать: да, — рассуждает Росси, — и вот доказательство: Дионисий, епископ Александрийский, дает Галлиену за то, что он уничтожил репрессивный эдикт, объявленный его отцом, и за то, что он возвратил Церкви ее кимитерии и богослужебные места, — дает наименование не только φιλóϑεος, но даже φιλóϑεϖιε ρος. А между тем Галлиен не был не только оглашенным, но и не был человеком, удерживавшимся от языческих обрядов".
Другие, рассматривая жизнь Марции, ее внебрачное сожитие сначала с Кадратом, а потом с Коммодом, ту зараженную атмосферу, в которой она постоянно вращалась, отравление ею и убийство Коммода, поскольку она принимала в этом убийстве столь прямое участие, заключают, что она не могла быть христианкой: Марция имела очень мало добродетелей для того, чтобы быть христианкой. В доказательство своей мысли ссылаются даже на правило Эльвирского собора начала IV века и на собор Халкидонский 451 года. |