** Mohler. Patrologie. S. 625.

*** Поселяне, оказавшие услуги Дионисию, были жители Мареотиды, пригородного поселка около Александрии; если бы они были христиане, то Дионисий должен бы знать их, так как христианское народонаселение Мареотиды составляло приход, принадлежавший к городской, т. е. Александрийской церкви.

**** Дионисий в поел, к Фабию. См.: Евсев. VI, 41. Шампаньи (Les Cesars du III — siecle. Т. II. Paris, 1878. P. 286.) вообще замечает о языческом народе времен Деция:"В течение продолжительного мира народ приучился жить с христианами по–человечески; народная инициатива не имеет никакого значения в этом гонении; гонение было чисто правительственное; народ оставался индифферентен". В этом отношении заслуживает внимания замечание актов мученика Дециева гонения, смирнского пресвитера Пиония. По этим актам языческий народ, окружавший Пиония, убеждал его послушаться и принести жертву, прибавляя:"Ты достоин жизни, ты заслужил ее как своим образом поведения, так и кротостью". См.: Ruinart. Acta martyrum. P. 190.

______________________

Нужно сказать, что и христиане в это гонение со своей стороны отличались благоразумной осторожностью. Пример такого благоразумия показывали сами великие пастыри Церкви. Заслуживает внимания, как черта, отличающая это гонение от предыдущих, то, что некоторые пастыри Церкви, чтобы избегнуть грозящей им опасности, удаляются из среды раздраженных языческих властей и пребывают в каком‑либо тайном месте до самого окончания гонения. Так поступил Киприан Карфагенский, Дионисий Александрийский, Григорий Неокесарийский–Чудотворец*. Конечно, они делают это для того, главным образом, чтобы своим присутствием среди паствы не разжигать лютости гонения, но также и для того, чтобы, сохраняя неповрежденность своей веры, сохранить свою жизнь на пользу Церкви и общества на будущее время. Киприан Карфагенский, на которого за такое удаление смотрели некоторые неодобрительно, — например, его порицали за это римские христиане,** - говорит в защиту своего удаления*** и вообще удаляющихся на время гонения:"Господь повелел избегать и удаляться от преследований; так Он учил, так и Сам делал. Венец, — рассуждает Киприан, — даруется от благодати Божией, и его не могут получить, если не наступил еще час принятия его; поэтому тот отнюдь еще не отступает от Христа, кто, пребывая верным Христу, удаляется куда‑либо, ожидая своего времени". Даже более — Киприан в подобном удалении видит своего рода степень исповедничества и не находит в этом ни малейшего преступления. Вот как он говорит об этом:"Попасть в руки язычников и там исповедовать Господа — это первое победное отличие; осторожно скрыться, чтобы чрез то сохранить себя для Господа — это вторая степень к славе. Там исповедание всенародное, здесь тайное. Тот побеждает судью мирского, а этот, довольствуясь своим Судьею — Богом, сохраняет свою совесть чистою в непорочности сердца, там виднее мужество, здесь покойнее самое беспокойство"."Только Христа оставлять не нужно, только потери спасения и утраты вечного жилища бояться надобно"****. Но лучше всего, лучше всяких рассуждений тот же Киприан доказал значение удаления пастырей во время гонений своей бдительной распорядительностью, которой он заявил себя в отношении к пастве, весьма удобно из своего уединения. Его письма, написанные из его уединения, служат памятниками его заботливости о духовном благе пасомых. В этих письмах, по его собственному свидетельству, одним он"подавал советы", других"увещевал", иных"обличал"; одних"укреплял и утверждал", других"обращал к заповедям Господним", иных"обуздывал"*****. Киприан в это время очень ревностно заботился и о материальных нуждах как исповедников, так и странных, и бедных в Карфагене.