Но в том состоянии слабости, в каком находилась страна, не одна она решала свою судьбу. Соединенные Провинции были зажаты между Францией и Англией. Они служили ставкой в пробе сил между этими двумя державами. Поначалу Франция, казалось, одержала верх, и между ней и Соединенными Провинциями был подписан в Фонтенбло 10 ноября 1785 года договор о союзе.

Но то был иллюзорный успех, что для «патриотов», что для правительства в Версале. Английская политика, разыгрывавшая карту статхаудера и его сторонников, осуществлялась на месте Джеймсом Харрисом, послом исключительных достоинств. Заботами фирмы Хоуп целенаправленно раздавал субсидии, как было в провинции Фрисландия.

В конце концов была начата прусская интервенция, и Франция, которая выдвинула кое-какие военные силы в район Живе, не стала вмешиваться. Прусский корпус, почти не испытывая сопротивления, дошел до Амстердама, захватил Лейденские ворота. Город, который мог бы защищаться, капитулировал 10 октября 1787 года.

С восстановлении власти статхаудера, сразу же началась планомерная яростная реакция — реакция, можно сказать, фашиствующая. Па улице надлежало носить оранжевые цвета, тысячи «патриотов» бежали; некоторые изгнанники подняли много шума, но только издалека. В самой стране оппозиция вовсе не разоружилась: одни носили оранжевые кокарды крохотных размеров, другие располагали их в форме буквы V, третьи их вовсе не носили.

12 октября компаньоны фирмы Хоуп явились на биржу в одежде установленного цвета, были изгнаны оттуда и должны были возвращаться домой под охраной национальной гвардии. Другой раз, опять-таки на бирже, вспыхнула потасовка. Теперь это был купец-христианин, пришедший без своей кокарды, на которого накинулись еврейские купцы, все бывшие сторонниками статхаудера.

Но все это были пустяки в сравнении с казнями и насилиями над народом, настроенном «оранжистски». В «регентских советах» смещали бургомистров, устанавливалась настоящая система дележа добычи, представители прославленных семейств устранялись к выгоде людей незначительных, еще накануне неизвестных. В довершение всех несчастий небольшая прусская армия жила за счет завоеванной страны.

«С того момента, как войска короля прусского вступили на территорию сей провинции (имеется в виду Голландия), выплата им жалования была приостановлена и... у них нет другой оплаты, кроме грабежа, что, как говорят, составляет прусскую систему во время войны; что достоверно, так это то, что солдаты действуют в соответствии с сим правилом, и сельская местность полностью опустошена; в городах, по крайней мере здешних (имеется в виду Роттердам), они не то чтобы грабят, но заходят в лавку и берут товары не платя... И опять-таки прусские солдаты требуют и оставляют себе пошлины, взимаемые при въезде в город».

Пруссаки ушли в мае 1788 года, но статхаудерская реакция к тому времени утвердилась.

ГЛАВА 10

РОССИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА

РОССИЙСКАЯ ЭКОНОМИКА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА

ПРОМЫШЛЕННОСТЬ

По мнению многих исследователей, развитие капиталистических отношений в России второй половины XVIII века было обусловлено имущественным расслоением крестьянства и проникновением товарного производства в сельское хозяйство.

В первую очередь, это касалось оброчных районов, где барщина была заменена натуральной платой. Значительная часть крестьян разорялась. Им приходилось порывать связи с землей и искать работу вне земледельческих промыслов. Этим самым создавался рынок труда для крупной промышленности.

России в то время удавалось идти впереди некоторых европейских стран по отдельным количественным показателям крупного промышленного производства. В первую очередь эго касалось русского железа, которое Россия продолжала поставлять в изрядных количествах в Европу.

Однако в то время как Англия вступила в эпоху промышленного переворота, промышленная техника России оставалась старой.