|
Зеленая трава торчала жалко и обреченно. С крыш лило, из водосточных труб хлестало, сосульки, ослабленные теплом, норовили свалиться на голову. Но, похоже, Реда совершенно ничего не заботило. – Оружие приведи в боевую готовность! – Что?.. – Костя все еще пребывал в грезах. – Я говорю, сделай так, чтобы пистолет стрелял. – А… ну да… – произнес Костя, передернул затвор и проверил предохранитель. Бараско уже свернул на асфальт вдоль стены и, оставляя черные следы, побежал в предрассветных сумерках, как больничное приведение. Костя замешкался. Само собой подразумевалось, что он должен был побежать следом, но обстоятельства, связанные с медсестрой, словно подменили его – будто они и не бегали с Редом в Чернобыльской Зоне целый сезон. Кстати, подумал Костя, я так и не спросил его, что он заказал у Шара желаний. Вдруг вечную жизнь? Тогда ему нечего беспокоиться. За набережной, в реке дрожали огни города. Мост освещали прожекторы. Из-за голых черных деревьев и больничной ограды возник яркий свет машин, и только тогда Костя словно очнулся и побежал туда, где пропал Бараско, то и дело скользя на мокрой траве и боясь в довершение ко всему грохнуться на спину. Бараско безуспешно возился с амбарным замком и ругался матом. – Дай-ка мне. Костя сунул в карман куртки оружие, отстранил Реда и одним ударом тяжелого камня вырвал с мясом дужку замка. Со стороны ворот уже мелькали фонари и бежали люди в черном, разбрызгивая весеннюю грязь. – Так, говоришь, «анцитаур» при тебе? – ехидно спросил Ред, распахивая дверь подвала и даже не утруждая себя закрыть ее. Он взглянул на Костю так, что тому сделалось физически плохо. – Где твой чертов «анцитаур»? – спросил он, идя впереди и расшвыривая по коридору ногами лопаты, грабли и метлы. – Без «анцитаура» ты мне не нужен. – Почему? – с обидой в голосе спросил Костя. – Потому! – отрезал Бараско. – Ты думаешь, любят за красивые глазки? Не-е-ет. – Лицо его стало дергаться, как у паралитика, глаза вылупились и смотрели прямо в душу. – Ну, где «анцитаур»? Где?! – Да во мне! – в отчаянии выкрикнул Костя в это разъяренное лицо. – Ладно, верю… – сразу вдруг остыл Бараско, – но, извини, проверю… я и сам слышал, что наиболее активно он действует только в Зоне. Сегодня же пойдем туда. – Ну… пойдем… – покорно откликнулся Костя. Он только хотел спросить как, если это никому не удавалось. Его вдруг охватила апатия. Пропало желание куда-либо идти и что-либо делать, а главное – общаться с Редом Бараско. Знаешь что, – хотелось сказать ему, – иди ты к черту, великий черный сталкер! Проваливай! Мы больше не друзья! Но, естественно, ничего он не сказал – глупо дразнить Реда, когда ты сам не разобрался с самой главной Зоной страны. Наверху уже кричали: – Выходи с поднятыми руками, сохраним жизнь! – Идиоты! – выругался Бараско и показал на древний канцелярский шкаф, забитый толстыми папками. – Отодвинь! «П-ш-ш-ш…» – в коридор бросили дымовую гранату. Помещение стало быстро наполняться дымом. Костя с перепугу опрокинул шкаф на пол. За ним темнела глубокая ниша со скамейкой вдоль стены. – Ныряй и садись! – приказал Бараско, вытаскивая из кармана бурый хабар маскировки. – А?.. – испуганно спросил Костя, совсем некстати доставая пистолет. – Они нас не увидят. А это убери. Ну и молодец… * * * Бараско приказал: – Сядь и не рыпайся! Как только Бараско уселся, внутри зажегся свет. Но, сколько Костя ни крутил головой, он так и не обнаружил ни лампочки, ни другого источника света. |
