Про возврат речи не шло.
— Проклятье! Что же мне делать?!
— Надеяться на лучшее, Александра Кирилловна. Лично я уверен, что всё обойдётся. Я найду способ компенсировать вам потерю.
Княгиня опустилась в кресло. Всплеснула руками, сдаваясь.
— Что ж! Остаётся только положиться на вас, барон!
— Благодарю, — я слегка поклонился, хотя эти слова при всём желании нельзя было принять за комплимент. — Поверьте, у меня нет ни малейшего намерения причинять вам неудобства.
Княгиня с досадой махнула рукой. Мол, как получится, что уж теперь.
— Как вы намерены поступить с осколком, барон? Каков план?
— Простите, но этого я сказать не могу. Да вам лучше и не знать.
— Вы помните наш уговор? Отец не должен пострадать.
— Не совсем так. Я обещал его не убивать.
— Хм… Да верно. Мы именно так договаривались. Что ж, наверное, о большем просить я не имею права, — Александра Кирилловна поднялась. — Надеюсь, у вас получится то, что вы задумали, господин барон. Желаю удачи.
— Благодарю. Позвольте вас проводить.
Когда Шувалова уехала, я поднялся в мастерскую, приказав слугам меня не беспокоить ни по какому поводу. Запершись, я подготовил то, что собирал, а затем надел толстые прорезиненные перчатки и открыл коробку.
Осколок походил на кусок антрацита. Его неровные грани слегка переливались разными цветами и искрились. Вытянутый и заострённый с одного конца, он походил на зуб большого хищника. Сантиметра четыре в длину и чуть меньше двух в поперечнике. Если верить книгам, это считалось очень приличным размером. Возможно, у меня даже кое-что останется после переработки.
Вооружившись щипцами, я вытащил осколок из коробки, где он покоился, словно драгоценность, на зелёном бархате, и поместил в установку, которую собрал специально для него. Проверил всё и, резко выдохнув, опустил рычаг. Конструкция зашумела, пришла в движение, застучала и заскрежетала. Главное, чтоб не застряла! Я внимательно наблюдал за каждым этапом, готовый прийти машине на помощь.
Не понадобилось. Спустя пару часов всё было готово в лучшем виде. Осталось только извлечь тончайшую пыль, в которую превратился осколок, поместить в специальные приборы и вручить Баринцевой.
Не теряя времени, я связался с диверсанткой Пешкова. Она оказалась дома. Подошла к телефону сестра, которая передала ей трубку.
— Уже? — коротко спросила девушка, услышав кодовую фразу. — Пора?
— Да. Жду вас в условленном месте через полчаса. Успеете?
— Э-э… думаю, да. Должна.
— Без глупостей. Не заставляйте меня применять меры, о которых я предупреждал.
— Всё отлично помню. Незачем… повторять. Буду через полчаса.
Девушка повесила трубку. Я быстро разложил пыль по приборам, сложил их в сумку и вызывал Марту.
— Едем на площадь Александра Великого. Хочу прогуляться.
— Сейчас, Ваша Милость? — удивилась Падшая.
— Именно. Вы готовы?
— Как всегда.
— Тогда выезжаем. У нас меньше получаса.
Девушка поняла, что мы не развлекаться собираемся, и удивляться сразу перестала. Деловито спросила:
— Опаздывать нельзя?
— Не желательно. Но и не критично. Однако точность — вежливость королей. Не то чтобы я себя считал самодержцем, конечно… Но аристократ не должен пренебрегать договорённостями. Как считаешь?
— Святая правда, господин барон. Уверена, мы успеем.
— Тогда вперёд. Нет, сумку я оставлю при себе. Так будет лучше.
Глава 12
Цепная диверсантка Пешкова (а теперь моя) ждала возле колонны, вокруг которой кучковались роллеры и скейтбордисты. Повсюду валялись брошенные рюкзаки, мешки с обувью и пластиковые бутылки. |