– Точно. – Громбакх забросил в рот несколько кубиков синюшки. Даже сквозь духоту «Хмельнеса» до меня донеслись пряные ароматы пенистого клюта.

– А подробнее? – не успокаивался я.

– Все подробности – под юбкой твоей подруги. Кстати, где она?

Я с обеда не видел Миалинту, но сейчас не хотел о ней говорить.

– На Старой дороге опасно. – Теор отряхнул рукава своего костюма, будто те успели запылиться. – Люди боятся Лаэрнорского леса. Всегда боялись. А теперь вовсе не хотят к нему приближаться. Видите? – Теор ткнул в черную точку на восточной окраине леса. – Ворнад. Небольшой город. Сейчас опустел. Никого нет. Здесь – Равнская лесопилка. – Точка с юга от леса. – Тоже опустела. Ну и Авендилл, конечно.

– Даже чокнутые пасечники из Розбарга не едут сюда напрямик, – кивнул Громбакх. – Как собальские крысы плывут через Маригтуй, а потом до са́мого тракта прут через весь Зашейный распадок.

– У них теперь паро́м. – Теор заправил за уши выбившиеся пряди черных волос. – Так что… По Старой дороге мы не поедем. Там можно застрять.

– А что с этим лесом? – Обнаружив, что вся закуска на столе съедена, я теперь поджидал служанку – заказать себе отрубей с зеленью. – Почему его так боятся?

– Надеюсь, никогда не узнать этого доподлинно, – улыбнулся Теор и вновь бросил тревожный взгляд на открывшуюся дверь. Вошли новые посетители.

– В общем, выкинь из головы, – подытожил охотник. – Никаких Старых дорог.

– На Кумаранском тракте всегда спокойно? – спросил я.

Узнав, что я не слышал историю тракта, Теор оживился. Ему было приятно на время отвлечься от тревог, сутью которых он так и не поделился.

От него я узнал, что весь тракт выложен кумаранским камнем – тем самым желтым камнем с прожилками, из которого Предшественники строили свои дороги.

– Первую дорогу к Таильской пещере… знаете о пещере?

– Да, там нашли лигуры.

– Именно. Так вот, эту дорогу строили семь лет. Долгий горный путь. Только теперь она заброшена. Еще Эрхегорд заложил обходную дорогу из кумаранского камня – следопыты нашли его залежи в древней Ортванской каменоломне. Как и Гробницы, она была запечатана. Каахнеры.

– Каахнеры?

– Да. Чистильщики. Те, кто и пещеру замуровал, и каменоломню. Те, кто нарочно укрыл все следы Предшественников. О них известно немного, но они тут по всем Землям отметились.

Служанка принесла кувшин хмеля. Громбакх, натиравший маслом носовые бурки, кивнул ей, а я наконец сделал заказ.

– По сути, власть Вер Гориндора строились на кумаранском камне. Он не меньше лигуров помог Эрхегорду и его наследникам объединить Земли.

– Что в нем особенного?

– В камне?

– Да.

– Многое чего… Крепкий как сталь. Его обрабатывать – целая история.

– На свире. – Следопыт, очнувшись от недвижности, достал из под складок бурнуса короткую деревянную трубку.

– Так и есть. Поддается только резцам и киркам, обожженным на свире. В Ортване – свой источник. Не такой сильный, как в Багульдине, но вполне внушительный. Поставили там заслонки, наладили свои кузни. Вырезать плиты, как это делали Предшественники, не получилось.

– Вырезать то можно. – Громбакх глубоко затянулся маслом из носовых бурок. – Но потом ищи горб, на котором эту плиту тащить.

– Да, кумаранский камень тяжелый, – согласился Теор. – Так что решили вырезать простую брусчатку. Из нее и выложили тракт.

– К тому времени уже знали две главные особенности камня. – Тенуин несколько раз чиркнул серными полосками и теперь неторопливо, через слова, выдыхал травный дым.