Она попятилась, в горле сразу же пересохло, но он медленно покачал головой:

— Я не хочу причинить вам вред, ни в коем случае. Вы только присядьте, как хорошая девочка, и выслушайте меня.

Она сразу перестала бояться. И по какой-то странной причине успокоилась и уселась на кровать.

— Ведь вы солгали на судебном заседании, разве нет?

— Я должна была. Бог знает, что бы со мной случилось, если бы я не выполнила то, что мне велели.

— Так, выходит, ваше первое заявление сержанту Миллеру — правда? Макс Вернон тот, кто впервые дал моей дочери героин?

— Должно быть, он. Не мог быть никто другой.

— И Вернон продолжал снабжать ее?

Она кивнула:

— Это и есть его скромное побочное занятие.

— Вы много знаете о нем, верно?

— Достаточно, — ответила она. — Только вы не думайте, что я буду говорить об этом на публичном судебном заседании. Ни ради вас, ни ради кого-нибудь еще.

— А вам и не придется. У вас есть паспорт?

Она кивнула:

— Где-то здесь. А в чем дело?

Он вытащил из внутреннего кармана пухлый конверт:

— Вы найдете здесь дорожные чеки на тысячу фунтов плюс билет в Лондон. Самолет вылетает в четыре тридцать.

— И как вы думаете, сколько времени потребуется Максу Вернону, чтобы поймать меня?

— По меньшей мере пара дней. Достаточно долго, чтобы вы выполнили все формальности, сделали все необходимые прививки и все остальное. А в конверте вы найдете еще один билет — первого класса до Сиднея. И отправитесь туда в среду.

— Вы имеете в виду Сидней в Австралии?

— Совершенно верно. Там же, в конверте, есть письмо к моему деловому другу. Он устроит вас на работу и поможет начать новую жизнь. У вас будет все в порядке. Он кое-чем мне обязан.

Ее глаза заблестели, и морщинки на лбу расправились. Полковник Крейг положил конверт на кровать рядом с ней.

— А за это я прошу вас рассказать мне все, что вы знаете о Максе Верноне.

Она не стала колебаться:

— Скажите, что вам нужно, и я тут же начну укладываться.

— Мне говорили, что он был мозговым центром одного или двух крупных дел в Лондонском регионе. Например, ограбления в аэропорту Кнавесмир. Он здесь проделывал что-нибудь такое?

— Нет, насколько я знаю, но мне кажется, что нечто подобное назревает. Заходили к нам какие-то странные посетители.

— А что насчет «Фламинго»? Там идет честная игра?

— Да, вроде. — Она сняла чемодан со шкафа. — У нас же самая избранная публика города.

— А у вас случайно нет ключа от казино?

— Конечно, от боковой двери. — Она достала из сумочки ключ от автоматического замка и бросила ему. — Вот, пожалуйста.

— А какими еще делишками занимается Вернон?

— Букмекерские конторы.

— Мне хотелось бы знать о чем-то менее легальном.

— Это нетрудно. У него винный завод на Йорк-роуд. Мебельная фабрика Гибсона, так написано, но это только прикрытие. Он снабжает все клубы в северной части страны.

— Откуда он получает спиртное прежде всего?

— Можете только догадываться, как и я. Откуда-то издалека, на грузовиках, которые потихоньку сворачивают сюда. Кое-что производят на месте. Он делает хорошие деньги.

— Но все-таки большую часть во «Фламинго»?

Она застегнула пряжку на одном чемодане и сняла другой.

— Конечно, уж куда больше, чем тысяча фунтов. Без «Фламинго» он — ничто.