Миллер нервно скомкал лист бумаги, который держал в руках, и Грант окончательно потерял терпение:

— Так позвольте мне сказать вам кое-что, пока вы не ушли. За последние семь лет в нашем городе число преступлений возросло в четыре раза. У нас раскрываемость краж со взломом всего шестнадцать процентов, рабочая неделя в нашем отделе — семьдесят часов, а вы хотите тратить время на подобную чепуху? Так вот, идите и займитесь делом.

Миллер вышел в общую комнату и сел за свой письменный стол. К нему тут же с улыбкой направился Джек Брэди и прислонился к стене, набивая табаком трубку.

— Вы же сами напросились на это.

Миллер вздохнул и провел руками по лицу:

— Но я прав, Джек, я же знаю, что прав.

— Может быть, вы и правы, но я сомневаюсь в том, что вы в состоянии что-то предпринять, пока что-нибудь не произойдет. Вы видели записку, которую я вам оставил?

Миллер быстро прочитал бумагу и тут же поднял телефонную трубку:

— Дайте мне окружного инспектора ветеринарной службы. — Он взглянул на Брэди: — Это может быть опасным.

— Вот и я так же подумал.

— Форбс слушает, — раздался голос в трубке.

— Доброе утро, инспектор. Сержант Миллер, центральный отдел по расследованию уголовных преступлений. Вы послали нам отчет о двух отравленных собаках — далматинских догах. Не могли бы вы рассказать нам, что там произошло?

— Мы сегодня утром получили вызов от мистера Лэзера из клуба «Беркли» на Корк-сквер. Он обнаружил своих собак мертвыми в переулке рядом с клубом. Отравление мышьяком, поэтому я и послал донесение.

— А у него есть хоть какое-то подозрение, кто это сделал?

— Он сказал очень немного. Очевидно, очень подавлен, и я его понимаю. Такие красивые животные!

Миллер поблагодарил его и положил трубку.

— Ну, и что вы думаете? — спросил Брэди. — Объявление войны?

— Похоже на то. — Миллер встал и снял с вешалки пальто. — Пойдем посмотрим, можем ли мы уладить это маленькое дело, прежде чем оно превратится в бушующее пламя.

Чак Лэзер сидел у пианино в пустом казино, а рядом с ним стоял стакан. Увидев Миллера и Брэди, он постарался улыбнуться и продолжал играть.

— Плохие новости быстро бегут.

— Так и есть, — ответил Миллер. — Почему вы не сообщили мне?

— Это уж мое дело.

— Не совсем так, — ответил Миллер, подвинул стул и сел на него верхом, взявшись руками за спинку. — Он хочет выжить вас отсюда, Чак. И сделал только первый шаг.

Лэзер пожал плечами и продолжал играть сложную вариацию на тему «Голубой Луны».

— Я сам могу за себя постоять.

— С помощью оружия?

И тут Лэзер вдруг взорвался:

— А какого дьявола вы хотите? Чтобы все тихо-мирно? Чтобы я раскланивался с ним вежливо и ждал, пока он все заберет? Я столько пота пролил, чтобы сделать этот клуб, Ник. Я веду честную игру для приличных людей, такое положение вещей устраивает меня и устраивает их. Будь я проклят, если позволю Максу Вернону раздавить меня.

Миллер поднялся, подошел к одному из зеленых игорных столов и взял в руки пару игральных костей. Он погремел ими в руке, а потом с улыбкой обернулся:

— Как вы думаете, Джек, когда они начнут?

— Возможно, сегодня ночью, если только отравление собак что-то означает, — ответил Брэди.