Остановились у шикарного ресторана. Евгения Львовна морщилась и нервно теребила сумочку. Диета что‑то тявкала ей в ухо, и мадам Раскатова заволновалась. Наконец она направилась к дверям. Дик кивнул Нэтти: иди следом. Они с Новлянским какое‑то время смотрели ей вслед, потом переглянулись.

— Хороша, — сказал Алекс. — Обрати внимание: все на нее смотрят. Но работы еще много.

— Да, она не красавица, — кивнул Носков. — У нее менталитет серой мышки. Глаз не поднимает. Сутулится. И все бочком, бочком. Работы впереди пока много, ты прав. Но — хороша!

Итак, новым имиджем Нэтти все остались довольны. Сам же вечер в ресторане был безнадежно испорчен Эжени. Подозвав официанта, она первым делом заявила:

— Молодой человек, я вегетарианка. Есть у вас что‑нибудь низкокалорийное и овощное?

— Может быть…

— И у меня аллергия на грибы.

— Тогда…

— И на речную рыбу. И кукурузу под любым соусом и в салатах я тоже не выношу.

Официант не удержался и посочувствовал:

— Вы тяжело больны, наверное?

— Что вы себе позволяете? Позовите управляющего! — взвилась Эжени.

Дик спокойно взял у официанта меню и под столом наступил Евгении Львовне на ногу.

— Остынь, — сказал ей на ухо. И добавил что‑то совсем тихо, отчего Раскатова сдулась, словно проколотый воздушный шарик, и затихла.

Дик сделал заказ, о чем‑то договорившись с официантом, улыбнулся Нэтти, подмигнул Новлян‑скому, потом, заметив кислое лицо Евгении Львовны, слегка кольнул:

— Может, он прав насчет тяжелой болезни, Эжени? Я догадываюсь, когда она началась.

Раскатова вздрогнула, но промолчала. «Не у меня одной в шкафу спрятан скелет», — подумала Нэтти. Дик, безусловно, имел влияние на свою хозяйку. Но есть принесенное официантом Евгения Львовна все равно не стала. Вяло ковырялась в своей тарелке, заглядывала без конца в чужие, тянула носом аппетитные запахи, доносящиеся с кухни, вздыхала и в итоге испортила всем аппетит.

Если бы не Дик с его неизменными шуточками, атмосфера за столом была бы как на похоронах, а не на втором рождении. Музыка, впрочем, звучала мажорная. Неожиданно возле их столика возникло лицо кавказской национальности и с сильным акцентом сказало:

— Дэвушку вашу можно?

Все разом перестали жевать. Не дождавшись, пока закончится многозначительная пауза, пылкий восточный мужчина нетерпеливо повторил:

— Я спрашиваю, дэвушку вашу можно на танэц пригласить?

Новлянский с Диком переглянулись: к кому, собственно, вопрос? Кто отвечает за Нэтти? Ответила Раскатова, все с тем же кислым выражением лица:

— Она не танцует.

Мужчина посмотрел на Евгению Львовну с интересом.

— Ты ей мать?

— Что?! — Эжени швырнула на стол вилку.

— Она ей отэц. — Дик подмигнул. — Об операции по смене пола слышал, дорогой?

Мужчина попятился. Нэтти, пытаясь подавить приступ смеха, закусила губу, Новлянский по‑бабьи хихикнул, а Эжени разразилась гневной тирадой.

— Это все из‑за вас, — закончила свою речь Евгения Львовна и тут же потребовала от официанта счет. После чего пулей вылетела из ресторана, не забыв буркнуть Нэтти: — Я жду тебя в машине. Поторопись.

Нэтти вспомнила, что у нее нет денег даже на метро. Конечно, можно одолжить у Дика или у Новлянского. А куда ехать? Нет уж, милая. Назвался груздем — всей птичке пропасть. Коготок увяз — полезай в кузов.