— Нет, только не туда!

— Не беспокойся, мы быстро уйдем оттуда. Пойдем же быстрее. — С этими словами Пенелопа потащила упиравшегося малыша к краю тротуара.

Наконец, увидев просвет между бесконечными экипажами и повозками, она стала переходить улицу. Внезапно Пол закричал и потянул ее обратно. Пенелопа обернулась и посмотрела на мальчика, не зная, капризничает ли он просто так или же у него какое-то предчувствие. И в тот же миг она увидела несущуюся прямо на нее карету. На них с Полом. Вместо того чтобы придержать лошадей, как сделал бы в такой ситуации любой кучер, возница с силой хлестнул их по крупам, так что они понеслись еще быстрее. «Вот она, моя смерть, — промелькнуло у Пенелопы. — Кто бы мог подумать!..»

Эштон вышел из лавки перчаточника, бормоча себе под нос, что, мол, цены ужасные. Друзья же посмеивались и хлопали его по плечу. Виконт был в дурном расположении духа, и ему было неловко портить из-за этого настроение другим. Кроме того, он прекрасно понимал, что надо как-то справиться со своим гневом, чтобы мыслить ясно. Все пятеро направлялись в клуб, где Эштон надеялся обсудить свой план по инвестированию средств в проект Берниджа с теми, с кем он хотел бы заключить соглашение о партнерстве. И голова у него при этом разговоре должна быть ясной, не затуманенной ни жалостью к себе, ни обидой на окружающих.

— Перчатки действительно не дешевые, — заметил Брант. — Но качество у них самое высокое и они прослужат тебе очень долго.

— Надеюсь, ты прав. — Виконт вздохнул. — Потому что перчаток за такую заоблачную цену я не смогу купить себе еще очень и очень долго.

— Это не леди Пенелопа? — спросил Виктор. — Вон, на другой стороне улицы… С тем самым мальчиком, который на поверку совсем не такой ангелочек, каким выглядит. Кажется, его зовут Пол.

Эштон посмотрел туда, куда указал Виктор, — через дорогу и чуть направо. Сердце его подпрыгнуло, когда он увидел ее. На ней было простенькое синее платье, волосы ее были убраны также просто, и солнце высвечивало огненно-рыжие и золотистые прядки. Она выглядела как милая деревенская девушка, идущая на рынок и радующая глаз своей свежестью. Эштон не имел привычки засматриваться на деревенских девушек и служанок, но ее красота была как бальзам для его души. И в какой-то момент он вдруг понял, что идет в ее сторону, сам того не замечая. Поморщившись, виконт заставил себя остановиться. Кажется, он совершенно потерял голову из-за этой девушки. И, что еще хуже, его ухмылявшиеся друзья следовали за ним по пятам — очевидно, поняли, насколько безнадежно он влюбился.

И тут вдруг раздался стук колес — навстречу Пенелопе стремительно неслась карета. В следующее мгновение Пол громко закричал, Пенелопа, держа мальчика за руку, бежала через улицу, прямо навстречу ему, Эштону. Однако было очевидно, что она не успеет — карета, как ни странно, по-прежнему набирала скорость. И тут Пенелопа увидела его, и Эштон сразу побежал в ее сторону. Но она внезапно остановилась и, подхватив Пола на руки, бросила его в направлении виконта. Ему не оставалось ничего другого, как поймать мальчика. Пол был маленьким и легким, но от толчка Эштона отбросило назад; он, едва не оступившись, попятился и лишь с огромным трудом удержался на ногах.

— Пенелопа! — крикнул он в отчаянии.

Эштону хотелось завыть вместе с Полом, ибо он был уверен, что сейчас увидит, как лошади, несущиеся прямо на нее, затопчут ее своими копытами. Друзья виконта бросились ей навстречу, но Эштон не верил, что они смогут чем-то ей помочь. Даже если Виктор и Корнелл успеют подбежать к карете, им не удастся ее остановить. Пенелопа же бежала изо всех сил, но было ясно, что она не успеет. Эштон крепко прижал плачущего ребенка лицом к своему плечу; виконт знал: Пенелопа хотела, чтобы он поступил именно так.