Л. Дж. Шэн. Если случится чудо
Посвящается Кристине Линдси, одному из самых добрых людей на этой планете. Ты преждевременно покинула нас, пока я писала эту книгу. Мы вспоминаем тебя каждый раз, когда падает снежинка или мигает лампочка.
Не могу позволить вам испепелить меня, но и сопротивляться вам невозможно. Ни одна живая душа не способна, вступив в огонь, не сгореть. А. С. Байетт
Глава первая
Наши дни
Рори
Моя жизнь заключена в красивый снежный шар. Тот, что давным давно не доставали с пыльной полки и не встряхивали. Мирная и застывшая – со стороны моя ухоженная «швейцарская деревушка» идеальна. Так и есть. Почти. Похоже, к двадцати шести годам я добилась всего, чего хотела. Идеальная работа. Идеальная квартира. Идеальный парень. Идеальная ложь. Ну в общем то это не совсем ложь. Все мои свершения реальны. Я приложила для того все усилия. Проблема в том, что восемь лет назад я поклялась без раздумий всем пожертвовать, если снова с ним столкнусь. Но тогда я была совсем другим человеком. Я ощущала потерянность. Переживала утрату. Пала духом. Запуталась. Но что с того, если прошлое осталось в прошлом и сейчас я смотрю совсем не на него. Нет. Быть того не может. Ни за что. Почему тогда не удается оторвать взгляд от загадочного незнакомца, что плавной походкой вошел в банкетный зал отеля «Берчман» и привлек всеобщее внимание? Разрумянившиеся под неумолимым зимним ветром щеки, аристократичный квадратный подбородок, римский нос и губы, предназначенные для воплощения самых порочных грехов и еще более аморальных утех. Черные как смоль растрепанные волосы завиваются возле ушей, будто изрядно потрепанный плющ. Задумчивый взгляд раскосых глаз, крепкие плечи и узкие бедра – он не просто привлекателен, он идеален. Слишком идеален. Я алчно желаю разглядеть в нем, как и во всех безжалостных сказочных принцах, признак бессмертия, отличие от рода людского. Доказательство того, что подобное совершенство невозможно. Заостренные уши. Клыки. Хвост. Господи боже мой, да хоть что нибудь. Что угодно. Он высокий, но не поэтому на него обращают такое пристальное внимание. Нет, Мэлаки Доэрти вызывает у людей восхищение, только это никак не связано с высоким ростом, модным прикидом или миллионами на банковском счету. Одно его существование вынуждает женщин падать ниц. Я уже это наблюдала. Наблюдаю и сейчас. Все взгляды на этом балу прикованы к загадочному мужчине, включая мой. Хватит, Рори. Это не он. Вот бы только взглянуть ему в глаза. Только так я могла бы положить этому конец, убедиться, что это не он. Таких глаз ни у кого больше нет. Они редкого фиолетового оттенка, напоминающего измельченный леденец. «Дефицит меланина в сочетании с отражающимся от кровеносных сосудов светом», – объяснил Мэл в ночь, когда одним движением лишил меня невинности, сердца и трусиков. Я наблюдаю, как мужчина деловито проходит мимо охраны в вип ложу, не обращая внимания на любопытные взгляды женщин, томно прикусывающих губы. Даже знаменитости кидаются ему на шею и пытаются завязать беседу, подстраиваясь под его небрежную походку. Крупный лысый вышибала отцепляет красную бархатную веревку, разделяющую смертных от небожителей. Мужчина, который никак не может быть Мэлом, неторопливо подходит к бару, разглядывая что то. То есть кого то – магната звукозаписывающей компании Джеффа Райнера, на коленях которого расположилась подающая надежды звезда R&B музыки Элис Кристенсен, известная как Элишес. Лицо сорокалетнего Джеффа красное от злоупотребления алкоголем и наркотиками. Мужчина подходит, Райнер встает, а Элис соскальзывает с его колен, со шлепком упав на пол. |
