|
Войча вспомнил, как сам-один разогнал, считай, полтора десятка, и решил, что этакая орава хороша лишь, чтобы по лесам шнырять, и то до первых дождей, пока лапти с ног не попадают. Одно слово — бунтовщики! И Войчемир решил, что ежели бы не собаки, он ввек бы не сдался этим неумехам. Подумаешь, сотня! Чем трава гуще, тем косить легче! Если бы не собаки… и не Велга. И как эта девушка его, Кеева альбира, в плен взяла?
Как только стемнело, за Бойчей зашли все те же русые крепыши. Поглядев на пленника мрачно, исподлобья, они без лишних слов отвели его в центр лагеря. Там горел большой костер, возле которого сидела дюжина парней в белых рубахах под серыми плащами. Велга пристроилась в самой середине. Возле нее Войча приметил давешнего сотника, но уже не в шлеме, а в окровавленной повязке. При виде этого сонмища Войчемир решил, что самое время поставить все на свои места. — Чолом, бунтари! — хмыкнул он, усаживаясь безо всякого приглашения поближе к огню. — Совет держите? Как бы вам, мятежникам, по кустам получше прятаться? А то не ровен час, проедет по дороге альбир, да не один, а с товарищем. Тут все ваше «вейско» жаба клешней и задавит! Насчет «жабы» и «клешни» вышла явная неувязка, но в остальном прозвучало весьма убедительно. Кое-кто не выдержал, вскочил, остальные нахмурились, но некоторые отвели взгляды. Не иначе — попало в точку. — Ишь, бунтовать вздумали! — Войча осмелел и даже вошел в раж. — Да как такое можно? Власть Кеева богами установлена! Боги Орию Кею Каваду даровали за то, что он землю от Змеев спас! Где ж это видано — бунтовать! Войча решил, что с богами и Кеем Кавадом все ясно, и перешел к делам дня нынешнего: — И не стыдно вам? Кей Сварг о вас, как о детях, пекся! Дороги вам строил, разбойников по лесам изводил… — Замолчи, сполот! — не выдержал кто-то. — Такие, как ты, грабили нас, насиловали наших невест, а Рыжий Волк только посмеивался! Войчемир даже рот открыл от изумления, услыхав такую дичь. Он даже принялся вспоминать, не ограбил ли он кого и не изнасиловал ли по ошибке чью-нибудь невесту, но тут же опомнился. Ну, горазды языком молоть! — Ежели кмет кого обидит, — снисходительно ответствовал он, — то его начальству жаловаться должно! По законам воинским такого кмета накажут, ясно? А Кей Сварг в войске порядок всегда блюдет! — Да он с Луны свалился! — послышался возмущенный голос, и Войчемир отметил, что его уже второй раз зачем-то направляют на Луну. Между тем Велга сидела молча, словно перепалка ее совершенно не интересовала. — С Луны я не сваливался, — вздохнул Войча. — Потому как Луна на небе, а там лишь Кей Кавад на орле летал! Но порядки воинские мне ведомы, не то что вам. Я в войске Кеевом сызмальства служу. В войске — не в «вейске»… Поднялся шум, и Войчемир понял, что вновь попал в точку. Почему-то он не боялся. На миру и смерть красна. После поруба мятежники с их дурацкими топориками уже не страшили. — И где же ты служил, Зайча? — поинтересовался сотник с перевязанной головой. — Может, в Ирии? В Ирии, наверное, даже Кеевы кметы зря никого не обидят! От собственного «имени» Войчу передернуло, про Ирии было вообще непонятно, но вопрос пришелся к месту. — Служил я, чтоб вы знали, на полночи, в Ольмине. Вот там порядок был! Чтобы кметы кого обидели! Да я бы сам такого надвое разорвал! — И что же вы там делали? — поинтересовался кто-то. — Цветочки нюхали? — Цветочки?! — Войчемир задохнулся от возмущения. — Да мы есь каждый день рубали! По полгода из лесов не выходили! Пока их берлогу найдешь, пока окружишь, пока огня подпустишь… — Ясно…— уронил кто-то, И у костра наступило тяжелое молчание. |
