— Она сейчас к тебе подплывет!

Парнишка замахал руками. И тут я увидел, что рыбина прет прямо на меня. Заметив меня, она попыталась развернуться, но было слишком поздно. Я упал на колени, обхватил ее руками, а вода была холодающая, почти ледяная. Я начал вытаскивать рыбину из воды, поднимая ее все выше и выше, пытался выбросить ее на берег — в итоге мы с ней вместе очутились на суше. Я крепко держал ее, рыба билась в моих объятьях, надеясь вырваться. Потом я сумел схватить ее за жабры, я запустил одну руку внутрь и нащупал челюсть. Теперь ей никуда не деться, да, она еще пыталась бороться, и ее тяжело было держать, но она была теперь в моей власти, и я не собирался ее отпускать.

— У нас получилось! — крикнул парнишка, все еще плескаясь в воде. — Черт, у нас все таки получилось! Здоровая, правда? Ты только погляди! Дай мне ее подержать! — выкрикивал он.

— Сначала ее надо убить, — ответил я.

Я прорвал горло рыбины другой рукой и начал давить голову вниз, изо всех сил, стараясь не пораниться о зубы этого чудища, пока не почувствовал, как трещат ее кости. Рыба забилась в предсмертных судорогах и потом совсем обмякла. Я положил ее на траву, сделал шаг назад, и мы принялись ее рассматривать. В этой рыбине было фута два, не меньше. Она была жутко тощей, но я никогда не ловил такой огромной. Я снова схватился за ее челюсть.

— Эй! — начал было паренек, но промолчал, увидев, что я собираюсь дальше делать. Я смыл всю кровь и снова бросил рыбу на траву.

— Мне прям не терпится показать ее папе, — сказал парень.

Мы оба были мокрые с головы до ног, и нас трясло от холода. Но мы продолжали рассматривать нашу добычу, общупывали ее со всех сторон. Мы даже раскрыли ей пасть и начали водить пальцами по рядам острых зубов. Бока рыбы были усеяны шрамами, беловатыми пухлыми рубцами шириной с четвертак. На морде, вокруг глаз, — всюду были какие-то зазубрины и вмятины, и такие же на носу. Я подумал, что рыба, скорей всего, часто ударялась о камни или дралась с другими рыбами. А какая худющая, ну совсем худая для своей невероятной длины, да и розоватые полоски на ее боках почти не видны, брюхо же было дряблым и серым, а должно быть упругим и белым. Но все равно она классная, думал я.

— Мне, наверное, уже пора, — сказал я. Я посмотрел на облака над горами, где обычно садится солнце. — Мне нужно идти домой.

— Понятно. Мне тоже. Я окоченел тут уже, — сказал паренек. — Эй, я понесу ее!

— Давай возьмем какую-нибудь палку — просунем ее через жабры и вдвоем понесем, — предложил я.

Он быстро нашел палку. Мы продели ее через жабры и стали двигать рыбу на середину. Потом каждый из нас взялся с одного конца, и мы отправились назад к мосту.

— Ну, и что мы будем с ней делать? — спросил парень.

— Не знаю, — сказал я, — я ведь ее поймал.

— Нет, мы оба. И еще я ее первый увидел.

— Это правда, — сказал я. — Хочешь, подбросим монетку?

Я сунул свободную руку в карман — денег у меня с собой не было. И вообще что бы я делал, если бы проиграл?

Так или иначе, парень не согласился:

— Нет, не хочу я никакую монетку подбрасывать.

— Ладно, не будем, — уступил я. Потом я оглядел парнишку — волосы взъерошены, губы синие от холода. Я бы его с одного удара положил, если что. Но драться мне не хотелось.

Мы добрались до места, где оставили наши вещи.