Аллея довольно быстро вывела его на прямоугольную площадку. Когда-то её вытоптали так, что даже теперь самая жизнестойкая трава не спешила пробиваться через убитый до каменной твёрдости грунт. О том, что это за площадка, ясней ясного говорили покосившиеся столбы — всё, что осталось от баскетбольных опор — по длинным и остатки футбольных ворот — на короткой стороне площадки.

— Ну я и дуб! — вырвалось у Олега: его голос странно прозвучал в этом безлюдном месте. — Это же школьный сад!

Он и в самом деле вспомнил рассказы мамы о невероятно огромном школьном саде. Школу строили ещё в 20-х годах прошлого века на месте сохранившегося помещичьего имения. Кому-то достаточно умному пришло в голову не сводить великолепный парк — остаток древнего леса! — окружавший имение, а построить школу прямо в нём, дополнив мрачную красоту плодовыми деревьями, кустами, расчистив аллеи и построив спортплощадки. В те годы, говорила мама, в Марфинке жило столько народу, что в школе училось почти триста человек. Так что было ради кого тратиться.

Олег с интересом озирался. Одно дело слушать рассказы — и совсем другое попасть самому в место, где твоя мама училась и бегала, когда ей было немногим меньше лет, чем тебе сейчас. Вот тут девчонки играли в волейбол — вот у этих, может быть, столбов! Чудно… Олег, улыбаясь, попытался представить себе эту картину. Люди того времени казались ему совсем другими, чем он сам и его приятели. Если судить по фильмам, они и думали, и разговаривали по-другому, и хотели другого, и мечтали о другом… Олегу не казалось, что тогда было лучше. Да, взрослые — та же мама — говорят, что не было наркомании, войн, такой преступности и бедности. Но с другой стороны — как они жили без магнитофонов, компьютеров с Интернетом, поездок за границу (да-да!), постоянно опасаясь последней войны и готовясь к ней?! Нет, Олег бы не хотел жить, как они. А вот посмотреть — не отказался бы. Если бы была машина времени, как в фильмах серии «Назад в будущее»!

Подальше, за разросшимися кустами, оказались остатки турника, покосившийся рукоход и заросшая, но ещё различимая яма для прыжков. Аллея разветвлялась — основное ответвление уводило прямо, ещё два, больше похожие на тропинки — влево и вправо. Не хватало только камня насчёт «налево пойдёшь, направо пойдёшь…» Олег повспоминал, что там, на камне, было написано. Кажется, налево — богату, направо — женату, прямо — убиту… Русские богатыри все как один начинали с центральной дороги. Олег покатил по аллее прямо.

Она поворачивала возле круглого павильона с провалившейся жестяной крышей. Метрах в пятидесяти за поворотом виднелось окружённое липами и заросшими разным мусором клумбами одноэтажное здание, обшитое досками, на которых почти не сохранилось следов краски. Окна были заколочены, но во многих местах фанеру отодрали, там чернели провалы или тускло поблёскивали сохранившиеся грязные до невозможности стёкла.

По заросшей тропинке Олег обогнул здание до главного входа, над которым ещё висела табличка

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ

Р. С. Ф. С. Р.

МАРФИНСКАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА

И старый герб с серпом, молотом и колосьями. На двери висел заржавленный замок.

— Да-а… — печально протянул Олег. — Кто с образованием к нам придёт, от образования и погибнет…

Он ещё постоял, ковыряя выщербленный асфальт, которым был залит пятачок перед входом, носком кроссовки, потом огляделся снова и неспешно поехал дальше. Эта, новая аллея, была прямой, как стрела, обсаженной дубами, а в конце светился неровный прямоугольник выезда.