Она хотела любить его до самого последнего вздоха.

Значит, остается одно. Глубоко вздохнув, девушка приняла излюбленную позу: подтянула колени к подбородку, обхватила их обеими руками и крепко-накрепко зажмурила глаза. Хорошенько сконцентрировавшись, она прошептала, вложив в свою мольбу всю силу и пылкость, на которую была способна:

— Я загадываю рождественское желание: пусть сэр Бенедик Вильер женится на мне еще до исхода двенадцатой ночи.

Глава четвертая

Бенедик ощущал странное внутреннее спокойствие и умиротворение, которых уже и не чаял обрести. Он дома — после всех мытарств, выпавших на его долю, лежит в свой постели, купаясь в блаженном тепле, исходящем от Ноэль, от ласковых прикосновений ее нежных рук, чувствуя под своими ладонями ее бархатистую кожу.

Огромными влажными глазами Ноэль смотрит на него, и Бенедик твердо знает, что взгляд этот предназначен только для него, и знает, чего она ждет. И он склоняется к ней, и губы их встречаются в пьянящем медленном поцелуе…

Проснулся Бенедик словно от толчка и, моргая, уставился в потолок. Он лежал на спине, в полном одиночестве; за высоким окном начало светлеть, огонь в очаге едва теплился, поленья почти прогорели, и Бенедик поежился под толстым меховым покрывалом. Тяжелые шторы, которые он плотно задвинул накануне, не спасали от сильного сквозняка, и он почувствовал, что продрог до костей.

Бенедик нахмурился. Не нужно было целовать Ноэль! Теперь он на собственном опыте знал, какое блаженство ожидает будущего супруга Ноэль, которого он изберет для нее, и эта мысль ему вовсе не нравилась. Однако он не должен поддаваться искушению и становиться жертвой своих похотливых желаний. Это нелегко, но Бенедик справится, как не раз справлялся с трудностями раньше.

Он найдет для Ноэль состоятельного молодого человека, лучше всего из помещичьего сословия, который не сражался ни единого дня в жизни, даже меча в руки не брал. Да, и он, безусловно, должен быть красив, под стать самой Ноэль. Они заведут дом, детей, а он, Бенедик, избавится наконец и от нее, и от мучающих его неприятных снов, оставляющих после себя одну лишь пустоту.

А до тех пор следует помнить, что Ноэль — его подопечная, и вести себя соответственно.

Проведя ладонью по волосам, Бенедик быстро произвел мысленные подсчеты.

Осталось десять дней.

В сопровождении сонного Аларда Бенедик спустился в главный зал, где уже вовсю кипела работа. Слуги сегодня проснулись рано и суетливо сновали взад-вперед, а Ноэль стояла в дверях и с широкой улыбкой приветствовала столпившихся на пороге крестьян, среди которых выделялись нищенским одеянием двое мужчин.

Сузив глаза, Бенедик подошел ближе, удивленный несколько развязной манерой их поведения. Он сам давно привык к соблюдению дистанции между настоящими леди и собой, а эти… простолюдины, но говорят с Ноэль фамильярно — вместо того чтобы с покаянным видом просить рождественского подаяния. Встав подле Ноэль, он вознамерился выгнать нищих вон, однако слова замерли у него на губах, едва девушка повернулась к нему.

— Сэр Вильер, доброе утро! — проговорила она, и голос ее звучал с придыханием, которое живо напомнило ему об их последней встрече — вчера, под веткой омелы.

Лицо Ноэль просияло такой радостной улыбкой, что сердце рыцаря перевернулось в груди и забилось с безумной силой, и он невольно прижал к нему руку. Ни одна женщина никогда не смотрела на него подобным образом, словно он — решение всех ее проблем.