— Где камень? Ты украла его, прислуга опознала тебя. Так где он? Ты принесла его дядюшке, а что он сделал с камнем?

Чёрт! Перед кем я засветилась? От досады захотелось удавиться без помощи громилы, так я в этот момент презирала саму себя. Как они меня срисовали? Ведь план был безупречен!

Спокойно. Главное — спокойно! Если я скажу, что не знаю, где камень, они нас убьют и начнут трясти дядины контакты. Выйдут на курьера. В этом я не сомневалась. Рано или поздно мужчина в костюме найдёт свою блескушку, но мне уже будет всё равно — в гробу обычно уже на всё наплевать. Сейчас надо играть, как учил дядя, на грани фола. Блефовать. Но сначала успокоиться.

Годы ежедневной медитации не прошли даром. Чувствуя, как замедляется опасный сердечный ритм, я тихо и чётко сказала:

— Камень за границей. Я не знаю имени покупателя, но смогу найти его. Если вы меня отпустите, конечно.

— Ты собралась ехать за границу? — слегка удивился мужчина в костюме. — Что же… Хорошо. Даю тебе… скажем, три недели. Привези мне камень обратно, безразлично, как ты это сделаешь, но твоего родственника я пока оставлю у себя.

Он улыбнулся одними губами и добавил жёстко:

— Для гарантии.

Если честно, я не ожидала, что он так быстро согласится. И совершенно не знала, где мне искать покупателя. Но, судя по всему, это было единственно правильное решение в свете создавшейся ситуации.

— А чтобы быть полностью уверенным в том, что ты вернёшься с бриллиантом, я покажу тебе маленькое любительское видео.

Перед лицом появился экран телефона. Так близко, что даже пришлось приподнять голову, чтобы лучше видеть. Видео было отвратительного качества. Двоих маленьких детей на улице подхватили амбалы в костюмах и унесли в машину. Дети вырывались, крича и плача, камера прыгала в руке снимавшего, но даже в низком разрешении я узнала в похищенных Родьку и Лерочку…

Слёзы выступили на глазах. Урод! Этот мужик психопат бессердечный! Ладно бы только дядя, он мой самый близкий человек, я и за него одного сделала бы всё, что велено. Но красть детей… Откуда только прознал о малявках?! Хотя, чего уж проще, следил, небось. Ведь мы целых две недели наслаждались упоительным чувством собственной крутости и полной безнаказанности!

Я подняла мокрые глаза от экрана и с ненавистью посмотрела в бесстрастное лицо мужчины в костюме:

— Это лишнее. Отпустите их! Я верну камень.

— Конечно, вернёшь, — согласился мужчина. — Иначе получишь по мейлу видео, как детишкам стреляют в милые вихрастые головки.

Он кивнул кому-то сзади. Дядю развязали, подхватили под мышки и потащили прочь из квартиры. Ноги его волочились по полу. Неприятный скрип резиновых сланцев по линолеуму. Потом один из тапок соскользнул с ноги и остался сиротливо лежать посреди комнаты. Я сглотнула и хрипло произнесла:

— Если с ними что-то…

Голос предал меня. Но мужчина в костюме понял, что я хотела сказать. Кивнул. Тяжесть со спины исчезла. Я сипло вдохнула и только сейчас поняла, что была близка к смерти через удушение.

— Принесёшь камень — получишь всё семейство целым и невредимым. Не принесёшь…

Он оглянулся уже от двери и снова улыбнулся, растянув тонкие губы:

— Будешь получать по частям. Каждый месяц. До конца жизни.

Я осмелилась сесть на диване только через несколько минут после того, как мягко захлопнулась входная дверь.