— Кто-нибудь видел вас там? — не унимался Морейн.

— С уверенностью сказать не могу. Как раз проходил поезд, и его прожектор высветил меня, так что, вполне возможно, я и бросилась в глаза машинисту.

— Это маловероятно, — возразил Морейн. — Что это был за поезд? Пассажирский или товарный?

— Товарняк.

— Сколько времени вы стояли перед боковой дверью?

— Совсем недолго. Я все время боялась, что вот-вот заявится та женщина, которую ожидал Диксон.

— Она пришла?

— Нет. Точнее, я ее не видела.

— И все же почему дом был погружен в темноту?

— Думаю, что это все объясняется повреждением электросети.

— Сколько времени прошло с того момента, как вы проникли в дом, и вашим звонком ко мне?

— Видимо, минут пять.

— Дальше.

— Я вошла, поднялась по лестнице и на ощупь двинулась по второму этажу. Я не хотела зажигать те картонные спички, что были у меня в сумочке. В коридоре я ориентировалась по слуху. Где-то, видимо, было открыто окно, так как сквозило и слышался шелест бумаг. В остальном было совершенно тихо. Наконец я добралась до конца коридора и оказалась у двери, куда, как я видела раньше, входил дворецкий. Она была открыта. Я вошла и выпалила: “Добрый вечер, мистер Диксон”. Никто не ответил. Тогда я зажгла спичку. В кабинете все было перевернуто вверх дном. Окно разбито. Диксон лежал на полу в луже крови, мертвый. Ворвавшийся в комнату ветер кружил бесчисленные бумаги и почти сразу же погасил мой огонек. Но за это мгновение я успела запечатлеть всю картину.

— После этого вы снова стали чиркать спичками?

— Не сразу. Сначала добрела до стола и подняла трубку телефона, чтобы связаться с вами. И только после этого осветила диск. Я так сильно нервничала, что дважды ошиблась и дозвонилась до вас лишь с третьей попытки.

— Почему вы не вызвали полицию?

— Я не представляла, как объяснить свое присутствие там, и опасалась навлечь на вас неприятности. Поэтому я решила, что самое лучшее — сообщить о происшествии вам.

— Почему вы сразу же не рассказали мне все по телефону?

— Я испугалась. Ведь ответил Барни Морден. А когда подошли вы и я уже собиралась вам все изложить, как есть, мимо дома промчался поезд, и вы не представляете, какой там стоял грохот. Сотрясался буквально весь дом.

Морейн кивнул:

— Именно поэтому вы прокричали в трубку, что не слышите ни одного моего слова?

— Да. Я так хотела, чтобы вы поскорее добрались сюда.

Натали Раис вдруг испугалась:

— Считаете ли вы… что я правильно поступила?

— Разумеется, — успокоил ее Морейн. — Но… куда подевалась ваша сумочка?

— Я, наверное, куда-нибудь ее положила, когда подняла трубку телефона. Представьте себе, как все происходило: в одной руке я держала зажженную спичку, а другой мне нужно было набрать номер.

— В таком случае, уверены ли вы, что сумочка осталась в кабинете?

— Да, несомненно.

Морейн поднялся:

— Придется туда сходить. Пойдемте.

— О нет! Мне… не хватит мужества!

— Надо, чтобы хватило, — настаивал Морейн. — Вернуться в эту комнату совершенно необходимо. Когда вы звонили, у меня в кабинете находились Фил Дункан и Барни Морден, а последний — негодяй. Не дай Бог, если он узнал ваш голос. С другой стороны, сообщать в полицию уже поздно.