Во всяком случае, никто не станет предупреждать полицию или кого-либо другого, и ты можешь быть спокоен, потому что если Сигелла почувствует что-то, что хоть отдаленно напоминает опасность, он немедленно прикончит девицу и скроется. А потом каждый пусть думает о себе.

Я ответил, что в таком случае все прекрасно. Мне кажется, что Конни не стремится ввести меня в суть дела и поэтому плохой тактикой будет показать себя слишком навязчивым в этом отношении.

— Я не хочу быть слишком любопытным, Конни, — при этом я постарался посмотреть на нее, как можно нежнее, — но мне хочется знать, когда мы снова увидимся?

Она подумала немного, потом ответила:

— Не беспокойся, Лемми, ты меня увидишь. Думаю, что буду в Лондоне в понедельник утром и смогу с тобой где-нибудь встретиться. Может быть, я позвоню тебе по телефону.

Эти слова навели меня на мысль, что Конни, значит, не будет сопровождать Сигеллу после похищения Миранды. Может, он намеревается скрыться с двумя самыми приближенными к себе типами и не хочет, чтобы его сопровождала еще одна женщина?

Я наполнил виски стакан Констанции, а она посмотрела на часы и сказала, что ей пора удирать, так как время ехать на машине в «Брендерс Энд».

Она еще поговорила со мной веселым тоном, потом подошла и поцеловала, но как! От такого поцелуя волосы поднимаются дыбом на голове. И после этого направилась к выходу.

Я проводил ее до двери, и мы пожали друг другу руки.

— Итак, мой хороший, большой Лемми, тебе, кажется, недолго придется ждать моего сигнала. И, пожалуйста, не слишком крутись возле Миранды в «Брендерс Энд». Мне известны твои привычки.

— Ошибаешься, моя прекрасная, — возразил я. — С тех пор, как я познакомился с тобой, я не посмотрел ни на одну женщину. Твое фото я ношу в своем сердце, оно даже прожгло мой фланелевый жилет.

— Ах, ты маленький насмешник Лемми! Не отчаивайся. Дай только благополучно закончить это дело с Мирандой, и тогда, мне кажется, у меня найдется для тебя время. Доброй ночи, не делай глупостей, которые могут мне не понравиться.

Она улыбнулась, садясь в машину, включила скорость и отъехала, а я смотрел вслед машине. Странная эта девочка, скажу я вам! Такой тип женщины, с которой никогда не знаешь, с какого конца начинать. Невозможно узнать, что ей нравится: надо ли быть грубым влюбленным или ей нравится старая тактика? И вообще неизвестно, что она думает?

И кстати, такие женщины, как она, часто являются причиной всяких неприятных дел. Если бы их не существовало, то и дел таких было бы так мало, что не стоило бы о них говорить. Парни начинают что-то затевать, потому что хотят, чтобы их считали за твердых и жестких людей. И вот они начинают палить из револьверов направо и налево, убивают полицейских, дерутся, грабят банки, похищают людей и вообще делают бог знает что.

В каком-то журнале я прочитал, что преступления обходятся Америке в четыре миллиона долларов в год. Мне кажется, что если бы кто-нибудь догадался сунуть Конни после ее рождения на пять минут в холодную воду, это сохранило бы государству целый миллион, что доказывает, как высоко я ценю Конни.

Но поскольку это меня касается, я задаю себе вопрос, действительно ли мы взаимно симпатичны друг другу или она ведет меня за собой, как первого встречного?

Через пару минут я был уже у себя и сделал себе виски с содовой. Я как раз потягивал виски, когда мне позвонил Вилли Боско.

Я дал ему свой номер телефона, когда мы встречались с ним в «Парксайде» на тот случай, если что-то произойдет.

— Все идет хорошо, Лемми, — сказал он мне, — как условлено.