Он набрал номер ее мобильника, но он был выключен. Затем Лука поинтересовался о ней у Найджела Хэйлаворта, менеджера гостиницы, пытаясь придать своему голосу безразличие.

— Найджел, извините, что беспокою вас так рано, но мне нужно поговорить с госпожой Ханлей.

Кажется, ее нет в номере. Вы знаете, когда она вернется?

— Забавно, что вы спросили, — хмыкнул Найджел. — Я только что говорил с ней, и она заявила, что не вернется.

— Но она, она… — Лука держался на грани осмотрительности. — Она же работает здесь…

— Уже нет. Она уволилась и выселилась из гостиницы, что очень странно. Ей все же следовало как-то объяснить мне свое решение, вместо того чтобы вот так собрать вещи и уехать в неизвестном направлении.

— Где она теперь? — Голос Луки был напряженным, тон его казался странным даже для него самого.

— Она не сказала.

— Но ведь на ее имя должна приходить почта?

— Она сказала, что позаботится об этом. Слушайте, позвоните Денверсу. Они были помолвлены, так что он должен знать.

Лука стиснул зубы, но не стоило говорить менеджеру, что его информация устарела. Он снова и снова пробовал дозвониться до Ребекки по мобильному, но телефон был отключен. Лука понял. что означало ее странное поведение в ту ночь.

В дверь постучал посыльный с почтой для него. Он автоматически сортировал конверты.

И вдруг замер, увидев почерк Ребекки. Ее будто парализовало. Он боялся читать письмо. чувствуя, что там может быть написано. Наконец разорвал конверт, достал письмо и стал читать.

Лука, мой дорогой, прошлая ночь была прощанием. Я не могла оставить тебя без последнего напоминания о лучшем. что было между нами. Я знаю теперь, что не могу любить тебя снова. Пожалуйста, не обвиняй меня в этом и сохрани самые хорошие воспоминания обо мне, я тоже буду хранить тебя в своем сердце.

До свидания,

Бекки

Его первой реакцией был гнев. Невероятно, но он нашел и вновь потерял ее. Она просто исчезла, не дав возможности удержать ее.

Он изучил конверт и заметил почтовый штемпель. Письмо было отправлено еще вчера, до их встречи. Внезапно силы покинули Луку, когда он понял, что она занималась с ним любовью, уже написав это письмо.

Он никак не мог собраться с духом, ощущая лишь боль, словно человек, пойманный тяжелыми волнами, которые бьют его о камни. Не было никакой надежды, никакого утешения, только страдание. Лука нашел спасение в гневе. Гнев заставил замолчать все другие чувства, он хотел направить его на своего врага.

Утром Лука поджидал Денверса в его офисе.

— Говорите, где Ребекка, — угрожающе сказал он ему вместо приветствия.

— Я не понимаю, о чем вы, — холодно ответил тот.

— Я надеюсь, что это правда. Тогда я спрошу так: где Ребекка может быть?

— Послушайте, если бы я знал, сказал бы вам.

Мы больше не общаемся. Обратитесь к ней. Но она, кажется, отвергла нас обоих, — сказал Джордан, потом, усмехнувшись, продолжил:

— Я сделал то, что вы потребовали, и разорвал наши отношения. Но, кажется, вам это не очень помогло.

Но чего же вы ожидали? Ребекка — леди. Конечно, она всего лишь играла с таким дикарем, как вы.

Еще день назад Лука ударил бы Денверса. Но сейчас он не мог двинуться с места. А когда наконец справился со слабостью, ему хватило сил только на то, чтобы уйти.

Он не знал, куда шел, странный клоун смеялся над ним у него в голове. Смеялся, дразня его, такого слабого, глотающего оскорбления.

Путешествие для Ребекки было лучшим способом убежать от себя.

Но кем она была сейчас, Ребекка, возможно, не знала и сама. Она больше не понимала себя с того дня, как, обнаружив худшие качества Луки, провела ночь в его объятиях, исчерпала его до избытка, зная, что уезжает на рассвете.