Мортон, стоя все там же, у пульта управления, смотрел в зал на экспертов. Его взгляд остановился на Гроувноре.

— Совсем недавно мне довелось убедиться на собственном опыте, что некзиализм как наука может предложить новые подходы к решению проблем. Больше того, он помогает найти быстрые решения, когда это особенно важно. Гроувнор, пожалуйста, изложите ваш взгляд на существо вопроса.

Гроувнор быстро встал.

— Я попробую дать свое заключение, основанное на моих личных наблюдениях, — начал он. — Я мог бы изложить историю того, как мы вступили в контакт с этой тварью, каким образом из атомного реактора была поглощена энергия, в результате чего нам пришлось остановиться, чтобы заделать дыру в машинном отделении, и еще о многом другом, столь же важном, но прежде чем говорить обо всех этих в конечном счете второстепенных моментах, я бы хотел сказать вам, что мы должны делать, чтобы убить…

Неожиданно его прервали. Полдюжины людей пробились сквозь толпу у дверей. Гроувнор умолк и вопросительно посмотрел на Мортона. Директор в свою очередь повернулся и посмотрел на капитана Лича. Капитан направился к вновь пришедшим, и Гроувнор увидел среди них Пеннона, главного инженера корабля.

— Закончили, мистер Пеннон? — спросил капитан Лич.

— Да, сэр, — кивнул тот и предостерегающе добавил: — Необходимо, чтобы каждый член экипажа был одет в прорезиненный костюм, обувь и перчатки.

Капитан Лич обратился к присутствующим:

— Дело в том, что мы пустили ток через стены спальных комнат. Может быть, мы не так скоро захватим эту тварь, а потому приняли предосторожности, чтобы не быть убитыми прямо в своих постелях. Мы… — Он внезапно замолчал, затем спросил: — Что там такое, мистер Пеннон?

Главный инженер, глядя на маленький прибор в своей руке, медленно проговорил:

— Мы здесь все, капитан?

— Все, кроме охраны у центра управления и машинного отделения.

— Тогда… тогда кто-то попал в энергетическое поле. Быстро! Надо его окружить!

Удар, который получил возвращавшийся после обследования нижних этажей Икстл, был просто сокрушительной силы. Только что он думал об укромном местечке в чреве огромного корабля для своих гуулов, как оказался в центре яростного, брызгающего огненными искрами защитного экрана.

Его мозг агонизировал, разум отказывал. Масса взбесившихся электронов внутри его тела вырвалась на свободу. Они метались из одной системы в другую, будто хотели уединиться, но атомные системы, упорно сражаясь за свою стабильность, жестоко отбрасывали их в сторону. В течение этих бесконечно долгих роковых секунд вся его превосходная, податливая, уравновешенная структура чуть было не рухнула. Спас его коллективный разум его народа, который в свое время предусмотрел возможность подобной опасной ситуации. Искусственно углубляя эволюцию его организма — как и организмов всех его сородичей, — они подумали о возможном столкновении с жесткой радиацией. С быстротою молнии все связи между атомами в его теле распались и вновь возникли в других комбинациях. Образовавшиеся структуры были более устойчивы к внешнему воздействию. А потом он резко оттолкнулся от стены и оказался вне опасности.

Теперь он думал исключительно о последствиях. Защитный барьер наверняка оснащен сигнализацией тревоги. Это означало, что люди устремятся в прилегающие к заграждению коридоры и попытаются загнать его в угол. Глаза Икстла вспыхнули словно факелы, когда он понял, какой счастливый случай ему представляется.