— Как вы сами заметили, на мне все зарастает как на собаке. Да и роды мне не грозят, — с усмешкой ответил я. — Что же до поселения, поверьте, когда к вам придет Сергей, знающий, что вы не захотели спасать группу рейдеров, вы предпочтете умереть быстро.

— Я — нужен — вам — живым! — закричал врач, но в этот момент сверху появились две пустые ладони, и я переключил все свое внимание на медленно спускающегося человека, всячески показывающего, что он не вооружен.

— Кирилл? Что ты задумал? — спросил врач с недоверием.

— Хочу предложить обмен, — усмехнулся мужчина с черной окладистой бородой. — Парень, я все понимаю, но ты нам всем окажешь услугу, если отпустишь врача.

— Да я его и не держу, одежку только скиньте и дайте коридор для выхода, — сказал я как можно спокойнее. — А, и не подходи ближе двух метров, а то доктор отправится на ком личинкам. А это несколько усложнит мою задачу.

— Верно, усложнит, и не только твою. Но ты немного не врубаешься в ситуацию, — усмехнулся мужчина, одетый в такую же, как была раньше на мне, куртку-афганку, сев на ступеньки. — Мы тут с мужиками обсуждали, как его вытаскивать. Медики предлагали снотворный газ, разные хитрости, кто-то хотел взять этот коридор штурмом. Придурки. А потом один смельчак предложил врача не спасать.

— Что? Ты не посмеешь! — завопил доктор.

— Ха, это уже интересней, слушаю, — улыбнулся я.

— Ну так вот, мы тут все — выжившие, — махнул на лестницу Кирилл. — У всех случилась беда и пришлось искать медикаменты и помощь. А нашли мы это место и вооруженных людей. Ну и правило его дурацкое жизнь за жизнь. Многие в результате согласились вместо своих спасенных родственников остаться навсегда, чернорабочими.

— Как я понимаю, устраивало это далеко не всех? — задал я риторический вопрос.

— Да что там, никого не устраивало. Но учитывая, что это происходило постепенно, все как-то приняли правила игры. А ты нет. Может, потому, что тебе товарищ не слишком дорог, может, потому, что дороги были те, кто погиб. Мне по большому счету без разницы. — Мужчина запустил пятерню в бороду и поскреб шею ногтями. — Так вот к чему я это, мы решили порядки поменять.

— Вы не посмеете, — ахнул Юрий, чуть осев. — Я вашим детям, женам вашим — жизнь спас! Вы мне по крышку гроба обязаны!

— Никто не спорит, но это не значит, что мы в него сейчас ложиться должны. А перспектива именно такая, — нахмурившись, сказал Кирилл. — Так что, мы меняем правительство, устраиваем переворот, если угодно. Так что теперь власть — совет выживших, в котором треть — врачи. И возглавляете их вы, Юрий Владимирович.

— Треть голосов? Да что вы себе позволяете?! — выкрикнул доктор, а я лишь усмехнулся, продолжая держать его на мушке.

— Миллион долларов и вертолет мне не нужны. Только одежда для меня и Герыча и свободный отход к джипу. Конкретно с вами я не ссорился и ссориться не собирался. Если решение о нашей смерти через съедение заживо принималось единолично этим типом — вы за него не в ответе.

— Разумно, более чем, — согласился Кирилл. — У нас к тебе тоже никаких претензий. То, что на самоубийство не согласен, — твое право. Если дашь нам несколько минут — протравим комнату и даже твою одежду. Вернем всю снарягу. Ну и, конечно, идти можешь на все четыре стороны.

— Ехать, на нашем джипе, — уточнил я, чтобы меня не оставили без машины.

— Пусть ехать, — не поняв разницы, кивнул мужчина.