|
Эйнштейн был прав, мистер Хилтс, все относительно. Я мог бы поведать вам множество невероятных историй о «крае света»: о потерянном флоте тамплиеров, о бороздившей океаны эскадре царя Соломона, чей храм с соблюдением всех пропорций воспроизведен в Сикстинской капелле, о Нострадамусе, о новом Иерусалиме, который пытается основать ваш безумный друг Адамсон. — Он нам не друг, — возразила Финн. — По крайней мере, здесь мы его опередили, — проворчал Хилтс. — Вообще-то нет, — возразил старик. — Он находится в Олни, в нескольких милях отсюда, собирает снаряжение и информацию. Полагаю, вскорости он здесь объявится. — Откуда вы это знаете? — Я многое знаю, мистер Хилтс. О вас и моем старом друге Артуре Симпсоне, бедняге. О вас и вашем отце, мисс Райан. — Он снова улыбнулся. — Работа обязывает, можно так сказать. И Финн опять уловила легкую, едва различимую нотку акцента из далекого прошлого. — Вы монах Дево? — выдохнула она с замиранием сердца. Он кивнул, устало улыбнувшись. — Пьер Дево, Питер Деверо, теперь Пол Девере. Правда, монахом никогда не был, это была маска. Но священником — да. Был и есть. — Убийца, — сказал Хилтс. — Вы убили Педрацци. И если на борту «Звезды Акосты» были не вы, то кто же тогда оказался заперт в вашей каюте? — Да, мистер Хилтс, моей миссии сопутствовали смерть и загадки. Но стоит ли так уж огульно меня осуждать? Педрацци пытался убить меня в том страшном месте в пустыне. Он узнал, кто я, и понял, что я никогда не позволю ему раскрыть тайну такому человеку, как Муссолини, для использования в качестве разменной монеты в какой-нибудь политической игре. Он попытался убить меня. Я просто защищался. — А на корабле? — спросила Финн. — В каюте? Керзнер, человек, посланный убить меня людьми вашего отца, мисс Райан. Человек, купленный дедом Адамсона. Епископ так и не появился. Можно только предположить, что он погиб в огне. — А как он смог выяснить точные координаты этого тайного убежища? — спросил Хилтс. — Это я ему сказал, — ответил старик. — Как раз перед тем, как оставил его умирать. Таково было его последнее желание. — Что ни говори, а вы убийца и негодяй, — заявил, скривившись, Хилтс. — Не без того, — промолвил старик, пожав плечами. — То же самое можно было бы сказать о большинстве из нас. Найденыши, сироты. Отбросы жизни. Это казалось хорошей почвой для засевания. — «Из нас»? — спросила Финн. — Хранителей. — Этого места? — Того, что здесь сокрыто. — И что же? — Истинное Слово. — Евангелие от Люцифера. — Вряд ли Люцифера. Он лишь охранял его. Был первым Хранителем Слова. Это Его место. Он развел руки, устремив взгляд вверх, в бесконечность парящего над ним камня. — Что-то я совсем запуталась, — призналась Финн. — А у меня голова разболелась, — сказал Хилтс. — Места, где я стою, не должно существовать, свет, освещающий меня, не должен гореть, а человек, с которым я разговариваю, должен быть мертв. Все это не имеет смысла. — Светильники были созданы тысячу лет назад, и их свет распространяется с помощью зеркал, все эти работы по камню были выполнены в поте лица верными, преданными людьми, а в живых я остаюсь по той единственной причине, что должен хранить и оберегать тайну этого места, пока это вообще возможно. |
