Это Послание к Тимофею было написано из Лаодикии, но после того, как Павел провёл некоторое время в Риме, он мог решить, что эта история — неплохая приманка; ибо в Послании к Евреям, написанном из Италии, он начинает говорить более уклончиво. Вся первая глава — своеобразная ода Иисусу как Сыну Божьему («Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа всё словом силы Своей.»), будто бы он в какой-то степени воспринял метафизические представления Иоанна. Но, разумеется, нет никаких оснований полагать, что он слышал россказни о непорочном зачатии. Как мы видели, ни Марк, ни Иоанн не упоминают о нём. Большинство учёных полагают, что Марк был писарем Петра или каким-то другим путём черпал информацию из этого источника. Так это или не так, весьма примечательно, что в этом (кажущемся нам столь жизненно важным) материале нет ни единой ссылки на вышесказанное.

Но они не знали даже того, что Иисус родился в Вифлееме! У Марка (1:9) говорится лишь то, что Иисус пришёл из Назарета Галилейского. Иоанн (1:29) указывает: «Видит Иоанн [Креститель] идущего к нему Иисуса», — но не уточняет, откуда именно тот пришёл. Однако в 45-м стихе Филипп, которого Иисус избрал учеником, находит Нафанаила и говорит ему: «Мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета. Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри».

В 7-й главе Иоанн упоминает братьев Иисуса без всякого намёка на то, что в этом вопросе есть какая-то тайна, и в этой же главе (ст. 41-42) мы находим: «Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придёт? Не сказано ли в Писании, что Христос придёт от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?» И ещё раз — в стихе 52-м, снова возникает спор: «На это сказали ему: и ты не из Галилеи ли? рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк».

Все вопросы были мигом решены с помощью объяснения, что рождение происходило в Вифлееме из-за кесаря, обложившего весь мир налогами, и что в результате визита волхвов Ирод вырезал невинных: пустяковое обстоятельство, которое должно было вызвать порицание даже в те дни и которое (казалось бы) могло вызвать проблемы с прокуратором. Но они не знали всей истории и не имели точных представлений об иудейском праве. Не будет безрассудством предположить, что этот аргумент против христианства застрял такой костью в горле всякого правоверного иудея, что стало совершенно необходимо сочинить историю, опровергающую его.

Подводя итог первым страницам, Шоу отмечает, что, «не имея иного научного инвентаря, кроме знания этих особенностей человеческого воображения, каждый, наверное, сможет прочесть четыре евангелия без путаницы и без презрительного недоверия, портящего характер многих современных атеистов». Мы можем заметить, что характер современных атеистов испорчен, скорее всего, не презрительным недоверием, но систематическими истязаниям, которым они, словно дети, были подвергаемы во имя Иисуса. Что касается путаницы, мистер Шоу рассуждает сам с собою: «Предположим, что без подходящих ключей евангелия для современного образованного читателя нелепы и невероятны, а апостолы нечитаемы. Но с ключами они запросто постижимы. Иисус становится человеком понятным и последовательным». Ему, наверное, кажется, что он даёт нам эти ключи на просмотренных нами страницах. Воистину, причины, позволившие Иисусу добровольно пойти на крест, стали вполне понятны, но мистер Шоу бездоказательно приходит к выводу, что это и есть суть проблемы. В известной мере, без сомнения, это предисловие к предисловию может нам помочь. Но всё же проникаешься невольным сочувствием к приятелю мистера Шоу, «писателю выдающихся интеллектуальных способностей», который был настолько прост, что у него не было даже такого важного

«Научного Инвентаря» как «знание этих особенностей человеческого воображения», явленное нам теперь мистером Шоу, и что в результате он обнаружил в евангелиях «столько ахинеи, что не в силах им больше следовать».