Она тут же обожгла меня веселой радостью и повернулась к главе артели:

— А теперь, если общая идея понятна и вы готовы взяться за ее воплощение в жизнь, обговорим частности…

…Домой вернулись перед самым закатом. Те дамы, которые общались с благородными, решившими посетить лавку Колина именно в этот день — одуревшими от щебета. Я с Вэйлькой — от того количества «частностей», которые пришлось обговорить. А Стеша — счастливой до невозможности. Когда поднялись к себе, я загрузил обеих лилий делами, поручив им передать Селии, чтобы накрывали на ужин в малом зале, навестить раненых и убедиться в том, что они чувствуют себя хорошо, выяснить у Сангора, как обустроились новые вассалы, и так далее. А сам с помощью системы визуализации показал боевой пятерке нарезку из записи разговора с Осипом и Подковой, сделанную по дороге домой. Объяснять, почему я выделил именно поведение Стеши, не понадобилось — и во время презентации, и во время обсуждения «частностей» Вэйлька чувствовала то же, что и я. А еще слышала мои эмоции. Поэтому, сообразив, что я собираюсь показать, начала комментировать нарезку. И заостряла внимание зрительниц на особо запомнившихся моментах.

Когда закончился последний отрывок, и изображение пропало, я оглядел впечатленных женщин и поинтересовался:

— Что скажете?

— Она их задавила, как матерый волкодав котенка! — полыхая нешуточным уважением, воскликнула Алька.

— Даже сейчас, без знаний и опыта, она — воплощенный кошмар для тех, кто имеет глупость с ней спорить… — усмехнулась Найта. — А что будет через пару лет?

— Она умна, обстоятельна, добросовестна, внимательна, въедлива и, что самое главное, вполне самостоятельна… — высказала свое мнение Тина. — В общем, я в восторге.

— Самое главное то, что она уже наша! — сварливо пробурчала Вэйлька. — Стеше плевать на все, кроме семьи!

Пока они высказывались, Майра невидящим взглядом смотрела в то место, где еще недавно демонстрировалась нарезка. А когда младшая Дарующая, закончив говорить, требовательно пихнула ее в бок, вскинулась, и твердо сказала:

— Завтра оставляем Лану на хозяйстве и везем Стешу в храм Пресветлой: негоже настоящей ар Эвис ходить в каких-то там лилиях!

— А Террейл? — напомнила мелкая.

— Утрется: Стеша восхитительна, и Нейл имеет полное право ввести ее в семью. А эта девочка должна почувствовать уже сейчас, что она такая же полноправная супруга, как и мы…

— Тогда я — на остров: подберу ей умопомрачительное платье! — сообщила Тина, встав и направившись к дверям.

— А мое мнение вас вообще не интересует? — «возмутился» я, поймав проходящую мимо женщину за талию и усадив к себе на колено.

— От твоего мнения у всех нас ослабли колени и пересохло во рту! Видишь, даже ноги подгибаются! — пошутила она. Потом выждала, пока все отсмеются, и добавила: — А если серьезно, то ты его уже высказал. Своей нарезкой. И мы с тобой полностью согласны…

…На остров перешли всей семьей. Как только выбрались из подвала, Тина, многообещающе улыбнувшись, убежала в дом. А я, оглядев темное и идеально гладкое зеркало лагуны, вдруг понял, что хочу чего-нибудь особенного, непривычного. Поэтому оглядел стремительно обнажающихся женщин, прислушался к эмоциям Ланы, не обнаружил в них ничего, кроме мрачной решимости, и мысленно махнул на нее рукой:

— Дамы, вам прыжки в воду еще не надоели?

Через долю секунды меня оглушило восторженным многоголосым воплем, пятью вспышками нетерпения и одним вполне реальным ударом — Алька, сорвавшись с места и пролетев разделявшие нас четыре метра, влипла в меня всем телом, а потом закружила в безумном танце:

— Что будем вытворять?

— Да вот, думаю… — ответил я, вывернулся из захвата мелкой непоседы, скользнул ей за спину и ласково шлепнул по одной из двух аппетитных округлостей.