— А ты чё? ничего не знаешь? — удивился Рыбак.

— Да откуда ему знать? Он в больничке коматозил, — сказал Гарик. — Пока ты лечился, многое в округе переменилось. — Заговорщически шепнул Крест и подошел ближе, как будто боялся, что Гав услышит. А капитан сидел на траве, смотрел на небо и делал вид, что не обращает на нас никакого внимания, но я-то понимал, что боковым зрением он отслеживает каждое моё движение. — Короче, Черчесов войска свои отвёл назад. Говорят, твари зашли с запада на его земли и устроили резню.

— Выходит, война сколо закончится? — с грустью спросил я. И нет, не потому что желал, чтобы война продолжалась, просто я не хотел отправляться снова в пансионат.

— Сомневаюсь. Малышев всё ещё наступает. Правда, без особого успеха, если верить моему дядьке. Он водилой работает, гуманитарку возит, — пояснил Гарик.

— Так, а что с кулами-то? — вернул я его к сути вопроса.

— Так я и рассказываю. Не торопи, — фыркнул Крест. — В ПГТ Арти тоже твари залезли. Объявили эвакуацию, солдат пригнали. Ну и народ побежал, куда глаза глядят. А мы ж не дураки. Понимаем, что скотину с собой не все станут брать. Вот и наведались ночью.

— Ага, наведались, блин, — с болью в голосе буркнул Беляш и потёр бок.

— Да жрать меньше надо! Тогдам своим салом и не зацепился бы за проволоку, — возмутился Ганик и повернулся ко мне. — Прикинь? Куснули проволоку и лезем во двор, а этот за нами. Слышу сзади писк такой противный и запыхтел кто-то. Поворачиваюсь, а там Беляш на сетке повис, бочину — как рыбу на крючок насадило. Благо, сетка не ржавая была, а то уже бы хоронили этого жиробаса.

Своими словами он слегка успокоил мою тревогу, но при этом тут же дал новый повод для волнения.

— А много твалей в Алти? — спросил я.

— Слушай, да так-то всех выбили. Но, вроде, по округе ещё рыщут. Тут неделю назад даже выстрелы были слышны. — Гарик шмыгнул носом и потянулся к карману, в котором раньше была пачка сигарет. Пощупал карман и вспомнил, что курить уже бросил. По крайней мере, пытается бросить.

— Да чё ты заливаешь? — усмехнулся Леший. — От нас дотуда тридцать километров. Хрен бы ты чего услышал.

— Да я тебе отвечаю! Чётко были слышны щелчки! — возмутился Крест и лбом упёрся в лоб Лешего. — Хочешь сказать, что я трепло?

— А если и так, то что? — хищно ухмыльнулся Леший, готовясь принять бой.

— Хотите вместе со мной тлениловаться? — спросил я, останавливая перепалку.

Гарик и Леший одновременно выпалили:

— А твой батя не будет против?

— Давайте сплосим, — пожал я плечами.

Спустя пару минут мы услышали:

— Чего? С какого хрена я должен тренировать эту шпану? — нахмурился Гаврилов, жуя травинку.

— Это не шпана, а мои длузья. К тому же, так я всегда буду под плисмотлом, да и тлениловаться с длузьями куда веселее.

— А терять их на войне — весело вдвойне, — печально сказал капитан. Смерил нас взглядом и, после недолгих раздумий, согласился. — Чёрт с вами. Первая тренировка ежедневно в пять утра. Кто не придёт на первое занятие, на остальные тоже может не приходить. Всё ясно?

— В пять утра? — выпучил глаза Беляш.

— Не, ну так-то всё правильно. Это в наших интересах. Ты если не хочешь, не занимайся, — сказал Гарик и протянул руку Гаву. — Я в деле, и спасибо за то, что согласились с нами возиться.

— На здоровье, — хмыкнул Гаврилов. — Называйте меня Станислав Карлович. — Гав тут же зыркнул на меня и добавил. — Молчи. А не то убью.

Ребята тут же зашептались, пытаясь понять, почему капитан пригрозил мне.