Во-вторых, даже те, кто постоянно торговал с гоями, должен был избегать только одного — совершать тяжелые преступления против них. Например, если еврей убивал гоя, его судил польский суд. Но обокрасть или обмануть гоя — и в польском суде уже будет представитель кагала. То есть свой, катальный суд — это суд; он заставит тебя отдать деньги, да еще и дополнительно накажет за то, что ты подвел остальных. Но перед гоями тебя закроет широкая грудь катальных старшин, и если ты не входишь в «гойский» мир, то и противостоишь ты этому миру не один.
А если ты ведешь себя корректно, то можешь и вообще прожить всю жизнь, почти не видя гоев, не зная их и почти не умея говорить на их смешном и неприличном языке.
Среди страшных дат, призванных пугать потомков, одной из самых зловещих «звезд» кроваво мерцает эта дата: дата «козацкого» мятежа, поднятого Чигиринским сотником Богданом Хмельницким.
Нет ничего дальше от реальности, чем представление о Богдане Хмельницком и его шайке как об украинских повстанцах, православных фундаменталистах или даже людях, которых оскорбляла иноземная и иностранная власть. Первоначально восставшие казаки требовали одного: включения себя в реестр, в список казаков, получающих жалованье, то есть превращения себя из вольных гуляк в слуг государства. Совершенно конкретного государства — Речи Посполитой.
Включить сорок тысяч казаков в реестр?! Сорок тысяч новых дворян?! Где взять деньги?! И государство всеми силами воюет с потенциальными шляхтичами. Дичайшее восстание — воюем за то, чтобы нас сделали слугами государства, — того самого государства, с которым воюем!
Другое дело, что слишком многое в Речи Посполитой XVII века вело к тому событию, которое в Польше называли и называют «казачьим бунтом», в Российской империи называли то «восстанием малороссов против Польши», то «восстанием Богдана Хмельницкого», а в СССР стали называть «освободительной войной украинского народа».
В Речи Посполитой получилось, как в Московии, в 1676 году, где казацкое восстание Степана Разина оказалось спусковым крючком к крестьянской войне, и страна в одночасье встала на пороге новой Смуты.
Казацкое восстание за включение себя в реестр наложилось на слишком большое количество противоречий, буквально разрывавших Украину. Противостояние католиков и православных, — поляков и русских, униатов и католиков, униатов и православных, шляхты и «быдла», казацкой старшины и «черни», реестровых казаков и нереестровых, казачества и мещанства, католической шляхты и православных русских магнатов, иные из которых были гораздо богаче короля, — все эти противоречия моментально взорвались, стоило казакам и татарам войти на большую часть Украины.
Наверное, это многих огорчит… И многих казаков (вернее, их потомков), и людей, слишком хорошо учившихся по учебникам советского времени… Но Богдан Хмельницкий выигрывал сражения с поляками только в одном-единственном случае — если выступал в союзе с крымскими татарами. Победы у Желтых Вод, под Пилявцами, в Корсунском и Зборовском сражениях принято считать победами казаков над поляками… Это глубоко неверно. Все это примеры совместных татарско-казацких побед.
С самого начала крымский хан был теснейшим союзником Богдана Хмельницкого, а как только крымчаки отошли от казаков после Зборовского сражения — и пришлось подписать Зборовский мирный договор 1649 года, и это был договор, которого не подписывают победители. Богдану Хмельницкому не позавидуешь — поскольку единственным способом успешно воевать с поляками он мог только под лозунгом освобождения православной Украины от поляков-католиков. Но освобождать Украину он мог только вместе со злейшими разорителями Украины: с крымскими татарами, формально — мусульманами, фактически — чуть ли не шаманистами, которые непринужденно устраивали конюшни и в православных церквах, и в католических костелах. |