Том встал поближе и внимательно изучил изображения:
— Ты думаешь, это они? — Я лишь пожал плечами. — Почему их только восемь? — изумился он.
— Полагаю, чтобы избежать обвинения в богохульстве.
— Под ними есть имена, — сказала Джуди.
Вот этого я в свой предыдущий визит не заметил. Мы встали кружком и попытались разобрать поврежденные надписи. Когда-то все фигуры носили имена, но годы стерли большинство букв и даже целые слова. Один из кузнечиков был облачен в мантию рыцарей-госпитальеров и носил имя — если мы верно угадали недостающие знаки — Готфрид-Лоренц. Другой сидел, запрокинув голову и разведя широко руки, — в смерти? В молитве? Его имя начиналось на «У» и, похоже, было очень коротким. Уве, я думаю, или Ульф. Того, кто в центре делился хлебом, звали «Св. Ио…», а склонившегося на его грудь — «…еа…рик…».
— Необычные имена для апостолов, — заметил я.
Но Том не ответил. Он не мог оторвать глаз от фигуры в центре.
* * *
Монсеньоp Люрм встретил нас у входа в отель на следующее утро — высокий сухопарый мужчина с высоким лбом, одетый в линялый пиджак, призвание которого выдавал только воротничок.
— Na, Anton, meiner Alt, — сказал он, помахивая какими-то бумагами. — Я получил их. Мы должны проявить должное уважение и не трогать ничего, кроме одной-единственной могилы. Лично я думаю, что епископ Арни будет счастлив похоронить эти небылицы про Дракулу. — Люрм взглянул на Антона и Джуди. — В этом что-то есть, не так ли. Чтобы похоронить Дракулу, мы должны сначала его откопать! — Он засмеялся.
Я поморщился. Генрих — добродетельный человек, но его каламбуры обеспечили ему пребывание в чистилище на много лет вперед. Я также почувствовал угрызения совести, что скрыл от него наши намерения.
— Позвольте представить, — сказал я. — Это мой друг из Америки Том Шверин и его помощник, Джуди Као. Монсеньор Генрих Люрм.
Генрих пожал клиологу руку:
— Доктор Шверин. Мне чрезвычайно приятно. Я получил большое удовольствие от вашей статьи о генной концентрации швабских племен. Это прояснило пути их миграций. Большая удача для вас, что мои предки роняли свои гены повсюду, где проходили, а?
Я вмешался, прежде чем Том мог ответить на эту bоп mot.
— Генрих — археолог-любитель. Он раскопал несколько швабских деревень, датируемых эпохой до периода Völkerwanderung.
— Так вы тот самый Генрих Люрм? Это мне чрезвычайно приятно. Я читал ваши отчеты, святой отец. Они составлены не на любительском уровне.
Генрих покраснел:
— Напротив-напротив, слово «любитель» происходит от слова «любить». Я занимаюсь археологией из любви к ней. Мне за это не платят.
Генрих взял напрокат два японских грузовика-пикапа. Возле них поджидали двое мирно беседующих между собой мужчин с обвисшими усами. В кузове первой машины лежали кирки, лопаты и прочее снаряжение. Заметив наше приближение, рабочие полезли в кузов второго грузовика.
— Я думаю, ближе всего к тому месту нас приведет одна старая лесовозная дорога, — сказал мне Генрих. — Оттуда придется немного пройти пешком. Я поведу первый грузовик, Антон, ты возьмешь второй. Fraulein Као, — обернулся он. — Вы можете поехать со мной. Поскольку я дал обет безбрачия, вам так будет безопаснее, нежели чем с этими двумя старыми развратниками. — Он с улыбкой посмотрел на меня, но я сделал вид, что ничего не заметил.
* * *
Мы двинулись по Шварцвальд-Хауптштрассе в горы, повернув на Кирхенгартнер. |