Агрессивная девица не сдавалась. Она сверлила его взглядом, сжимая отвергнутое задание тонкими пальцами.

– К черту задание! – весело вскричал он. – Вы пишете не потому, что кто-то дает задания! Вы пишете потому, что не можете не писать, или потому, что надеетесь – вас кто-то услышит, или чтобы починить то, что внутри вас сломалось, или вернуть что-то к жизни…

Дабы подчеркнуть свои слова, он хлопнул по тяжелой разбухшей сумке на столе, и та брякнула друг о друга бутылками – безошибочно узнаваемый звон. Коекто из студентов переглянулся. Джей вновь повернулся к классу, уже почти в бреду.

– Где волшебство, я вас спрашиваю? – поинтересовался он. – Где ковры-самолеты, и гаитянское вуду, и одинокие стрелки, и обнаженные леди, привязанные к железнодорожным путям? Где индейские следопыты, и четверорукие богини, и пираты, и гигантские обезьяны? Где, черт побери, космические пришельцы?

Повисла долгая пауза. Студенты глазели. Девица вцепилась в свое задание так крепко, что страницы смялись в кулаке. Лицо ее побелело.

– Да вы пьяны, верно? – Ее голос дрожал от ярости и отвращения. – Вот почему вы так со мной поступаете. Вы наверняка пьяны.

Джей снова засмеялся.

– Перефразируя не помню кого – Черчилля, кажется, – я-то просплюсь, а ты наутро так и будешь уродиной.

– Блядь! – кинула она ему в лицо, на сей раз произнеся слово правильно, и прошествовала к двери. – Иди ты в задницу со своими уроками! Я все расскажу декану!

Ее уход почтили секундой молчания. Потом начались шепотки. Комнату затопило ими. Мгновение Джей сомневался, реальные ли это звуки или существуют лишь у него в голове. Сумка звенела и лязгала, крутилась и вертелась. Звук, воображаемый или нет, плыл над комнатой.

Затем Байроновская Рубашка встал и захлопал.

Несколько студентов опасливо посмотрели на него и присоединились. Потом еще несколько. Вскоре половина класса стояла и большинство хлопали. Они хлопали, когда Джей подхватил свою сумку, повернулся к двери, открыл ее, вышел и очень бережно закрыл за собой. Потом хлопки увяли, и недоуменно загудели голоса. В сумке звенели, стукались друг о друга бутылки. Подле меня, закончив свой труд, «Особые» выбалтывали свои секреты.

10

Пог-Хилл, июль 1975 года

После этого он часто бывал у Джо, хотя так и не полюбил его вино. Джо не удивлялся его приходу, а просто лез за бутылкой лимонада, словно ждал его. И про амулет не спрашивал. Джей пару раз закинул удочку со скептицизмом человека, который втайне хочет, чтобы его убедили, но старик был уклончив.

– Волшебство, – сказал он и подмигнул, намекая, что шутит. – Выучился у одной леди из Пуэрто-де-ла-Круса.[24]

– Ты же, кажется, говорил про Гаити, – перебил его Джей.

Джо пожал плечами.

– Какая разница? – спокойно сказал он. – Сработало ведь?

Джею пришлось признать, что да, сработало. Но ведь это всего лишь травы, верно? Травы и веточки, завернутые в тряпочку. И все же они сделали его…

Джо усмехнулся.

– Нет, сынок. Не невидимым. Он сдвинул козырек кепки с глаз.

– А каким?

Джо пристально посмотрел на него.

– Некоторые растения обладают особыми свойствами, так? – спросил он.

Джей молча кивнул.

– Аспирин. Дигиталис. Хинин. В старину их назвали бы волшебством.

– Лекарством.

– Как скажешь. Но пару сотен лет назад никакой тебе разницы не было между магией и медициной. Люди просто знали что-то. Верили во что-то. Например, что гвоздика унимает зубную боль, болотная мята лечит ангину, а ветки рябины отгоняют злых духов.