Схватив Эндрюса за волосы и лацкан, я резко крутнул его, сделав подсечку под голень, при этом используя свою ногу как ось вращения. Масса собственного тела и скорость рывка фактически лишили Эндрюса веса. Мимо широкой груди напарника ему было не промахнуться, и они оба сбитыми кеглями грянулись наземь. Судя по приглушенному крику боли, Эндрюс своим телом (а он не из легких) придавил товарища к какому-то выступу.

Я же времени не терял и рванул к припаркованным автомобилям. Со мной был складной нож; секунда — и лезвие уже готовно торчало. Проносясь мимо машины Эндрюса, я засадил клинок в шину, то же проделав и с соседним правительственным седаном. Да вот беда: пока я добирался до своего «эксплорера», меня уже успели отрезать от него Лось и Серфер. Лосяра, оказывается, был еще и спринтером, гад, опережая своего товарища на десяток шагов.

Когда он оказался уже в пяти шагах, я кинул нож в карман и, шарахнувшись в сторону, одновременно прянул на него. Тот мчался всей своей массой, как набравший ход паровоз, и отступить в сторону уже не мог. Я же отпрыгнул, согнув руку: удар напряженного локтя пришелся прямо по переносице. Городские драчуны болтают попусту, что, дескать, обломки переносицы могут проникнуть в мозг. Этому вторят даже некоторые инструкторы по карате. Не верьте им, такое физически невозможно. Тем не менее сломанный, особенно на скорости, нос может осадить не хуже жгучей плети, наполнив евстахиевы трубы кровью, а глаза — фейерверками; голова будет как барабан, по которому лупцует палкой обезумевшая обезьяна.

Из-под Лося как будто коврик выдернули: грохнулся и застыл. Так что клюв бедняге опять придется заклеивать — а нечего на людей бросаться. В том числе и на меня. И уж особенно в таком месте, здесь, у могилы Хелен. Я это принимаю очень близко к сердцу.

В этот момент, чуть запыхавшись, приблизился Серфер. Он потянулся было за пистолетом, но на него уже смотрел мой ствол. Агент замер.

— А ну, быстро, пушку двумя пальчиками — и бросай в сторону. Ну!!

Он повиновался. Сзади уже торопились остальные: самый ближний метрах в сорока. Серфера я ткнул ногой в пах и, запустив пятерню ему в волосы, использовал осевшее как куль тело в качестве прикрытия, пятясь меж тем к машине.

Затем, недолго думая, саданул его ребром ладони по шее — пускай неделю-другую походит в ошейнике. Он упал, а я нырнул за руль своего «эксплорера».

С момента, когда я сронил живой щит, до того как автомобиль с ревом вылетел с кладбища, они бы успели снять меня выстрелами раз шесть или, по крайней мере, остановить ими машину. Но делать это безопасники не стали.

Интересно почему?

Глава 6

Близнецы Джекоби. В воздухе над Аризоной.

Суббота, 28 августа, 8.18.

Остаток времени на Часах вымирания:

99 часов 42 минуты (время местное).

Геката Джекоби сидела голая на краешке постели и задумчиво смотрела, как внизу под крылом самолета проплывают громады облаков. Ей нравился этот контраст девственно-белого и бесконечные переливы оттенков серого — от дымчатого до сизого. Сидишь и глядишься, как в зеркало.

Ее брат Парис стоял рядом в спортивных трусах черного шелка, резко контрастирующих со снежно-белой кожей. Он неизменно носил темные тона, чтобы лишний раз подчеркнуть аристократичную белизну своего поджарого мускулистого тела. Геката предпочитала цвета помягче, относясь к белизне кожи не с таким самолюбованием, как Парис, хотя на самом деле они оба были до неестественности красивы. Это признавали даже их отчаянные недоброжелатели.

На постели, издав протяжный стон, зашевелилась во сне девица. Через час с небольшим одурь с нее сойдет: к этой поре самолет будет уже на посадочной полосе в Аризоне и пташка поступит в руки экипажа. Ей дадут поесть, заплатят, растолкуют, что к чему.