— Но другие девушки…

   Роксана глубоко втянула воздух, сложив трубочкой мягкие, совершенной формы губы, накрашенные помадой цвета спелых ягод.

   — Ну сколько раз, Боб? Я не «другие девушки». Неужели «Эс-Кей-ай»2не может этого понять?

   «Эс-Кей-ай»? Она что, собирается к Сэму Кендрику?

   Боб почувствовал, как его снова прошиб пот. Он не мог поверить, что это происходит на самом деле.

   — Я говорила сегодня с парнем по имени Дэвид Таубер.

   Он там работает. Молодой, небогатый и голодный. Мой самолет улетает в Лос-Анджелес в десять утра.

   — Пожалуйста, Роксана, дай нам еще один шанс.

   Рассмеявшись ему в лицо, она покачала хорошенькой головкой:

   — Нет, Бобби, мальчик Бобби. Нет. Второго шанса со мной не бывает. Ты считаешь, что можешь обращаться со мной как с куском мяса только потому, что я женщина?

   Тебе надо подумать над этим.

   — Роксана, ну пожалуйста, — в отчаянии повторил Боб.

   Сейчас он умолял ее, и они оба это понимали.

   — Расслабься. Так и быть, можешь продолжать заниматься мной как моделью.

   Элтон чуть не расплакался от облегчения.

   — Пока я не найду тебе замену, — холодно добавила она. У нее появилось ощущение приятной легкости. Первый признак того, что наркотик начинает действовать. Ей захотелось остаться одной и насладиться. — Убирайся, Боб.

   Скажи шоферу, чтобы машина была готова в восемь.

   — Да, дорогая, — слабым голосом пообещал Элтон. Господи, что ему приходится терпеть!

   Роксана холодно смотрела на своего агента, пока дверь ее уборной не закрылась за ним и она не осталась одна.

   Она тихо постукивала накрашенным ногтем по билету первого класса, прикрепленному к зеркалу перед ней. Она летит в Лос-Анджелес. Что ж, будет интересно.

   Она же Роксана Феликс. Она всегда получает то, что хочет.

   Глава 3

   Элеонор. Маршалл — самая могущественная женщина в Лос-Анджелесе.

   Эта мысль билась на задворках сознания, когда Сэм Кендрик заворачивал свой серо-голубой «мазератти» на стоянку при агентстве. Как всегда, грациозно и мягко его большая машина заняла свое место. Стоянка уже почти заполнена, отметил Сэм. Сейчас половина восьмого утра, но не важно, что по контракту рабочий день сотрудников начинается в девять. Если вы хотите работать на «Сэм Кендрик интернэшнл», одно из самых влиятельных агентств в Голливуде, вам лучше приходить в офис к семи утра и уходить не раньше десяти вечера.

   Краем глаза Сэм заметил, и узнал аккуратный «ламборгини» Дэвида Таубера, припаркованный прямо напротив его машины. Лучшее из незарезервированных мест на стоянке, и это означает, что Дэвид приехал на работу первым. Может, даже в половине шестого утра. Сэм улыбнулся. Таубер хотел, чтобы хозяин это заметил. И он заметил. Конечно.

   После двадцати пяти лет работы агентом Сэмюэл Дж. Кендрик II усвоил привычку замечать все. Итак, Таубер, молодой, голодный, с амбициями, быстро освоил секретный код Голливуда. Смотри, босс, я первый. Ну хорошо, детка, подумал Сэм и тут же забыл об этом парне. Дэвид Таубер сейчас не представляет для него никакого интереса. А Элеонор-Маршалл представляет.

   Не расстраивайся из-за мелочей. И помни: все это мелочи.

   Расхожее выражение девяностых, с помощью которого и предлагалось снимать стресс. Он хмыкнул.