— Иктин всё мне рассказал, — сказал Сарпедон, — я знаю, почему ты здесь. Ты собираешься провести «Фалангу» по всей галактике, рассеивая по пути полчища Абракса.

— Так и есть, — ответил Деният, — а он сказал тебе зачем?

— Он пытался, — сказал Сарпедон. — Но я не мог поверить в подобную вещь, сказанную устами космодесантника, даже такого развращённого как Иктин. Так что я хотел бы услышать это от тебя.

— Всё просто, Сарпедон, — ответил Деният. Корпус повернулся таким образом, что голова дредноута, выполненная в форме увеличенного в размерах шлема космодесантника, уставилась на гигантский экран и простирающуюся на нём пустоту. — Галактика испорчена. Люди её прокляты, а правители — жестоки. Совпадает с твоими выводами, правда ведь? Империум тёмное и беспощадное место, просто рассадник отчаяния, дающий силам варпа шанс творить зло в нашей вселенной. Империум должен переродиться через страдание. Великое страдание, в масштабах превосходящих всякое воображение недалёких умов. Благодаря моему плану, который претворяли в жизнь многие, включая тебя, Абракс и «Фаланга» объединятся, чтобы принести такое страдание, что Империум перекуётся в более сильный и справедливый.

— А ты будешь им править? — уточнил Сарпедон.

— Конечно, — ответил Деният, зелёные линзы глаз саркофага вновь сфокусировались на Сарпедоне. — Кто же ещё сможет?

— Ты же понимаешь, — сказал Сарпедон, — что я должен попытаться остановить тебя. Возможно, я погибну, без сомнения это с большой долей вероятности входит в твой план. Но это не важно, если есть хоть малейший шанс на то, что люди Империума смогут избежать подобной судьбы, то я обязан попытаться его использовать.

— Ну конечно, — ответил Деният, — ничего другого я не ожидал. Ты верно служил мне, Сарпедон, хотя и исполнял свою роль неосознанно. Необходимость убивать тебя причиняет мне немалую боль. Но ты насмерть будешь сражаться за тот самый Империум, который ты же учил презирать, поэтому я должен убедиться, что ты не помешаешь мне в будущем.

— Я ненавижу Империум. Но не его людей. Люди его невиновны.

— Невиновность — это ложь, придуманная слабыми и испуганными умами, — ответил Деният.

— Ну, тогда, я не думаю, что можно что–то ещё к этому добавить.

— Это точно, магистр ордена Сарпедон. Я покончу со всем этим без промедлений.

— Я к твоим услугам, — Сарпедон присел на оставшихся у него пяти ногах, отведя топор Меркаэно вниз, чтобы сразу атаковать.

Ауспик систем прицеливания Денията замигал, регистрируя Сарпедона и пересылая информацию внутренним когитаторам дредноута. Сарпедон с воплем отскочил в сторону от целого шквала ракет, выпущенных Дениятом, и по мостику «Фаланги» загуляла яростная буря.

14

Скауты принесли вести о том, что демоны грузят в свои боевые машины боеприпасы, груды тлеющих черепов, стрелы для баллисты из заколдованной латуни. Механический скорпион наполнялся кипящим ядом, набухающие биомеханические мешочки с отравой тонули в клубах пара, демоны карабкались по его лакированному панцирю.

Вести достигли рубежей Имперских Кулаков. Магистр ордена Владимир принял решение незамедлительно, хотя, по сути, решать уже было нечего.

Лорд-инквизитор Колго гордо выступил из рядов защитников, его Сёстры Битвы окружали его, отсветы костров демонов плясали на его отполированных терминаторских доспехах. Он смотрел, как толпы демонов зашевелились, обратив на него внимание.

— Холуи варпа! — крикнул Колго, — вот о чём вы молились. Вот почему вас исторгли кишки имматериума. Чтобы вы встретили нас, подданных Императора, щит человечества, и вы получите то, о чём просили.