— Вот сволочь! — весело сказал аферист Треопалов, с интересом наблюдавший за происходящим.

— Я не виноват! — кипятился Илья.

— Но никто ведь не знал, куда я еду! — упрямо повторил Григорьев. — Кроме тебя.

— И Нади, — осторожно добавила Инга.

Та несколько секунд смотрела на нее ненавидящим взором, потом в лице ее что-то дрогнуло, и — она неожиданно сникла, закрыла лицо ладонями и завыла. Громко, страшно.

— Надя слышала, что ты сказал Илье про дневник, — как ни в чем не бывало продолжала объяснять Инга. — Анфиса наверняка все изложила в лучшем виде. Интересна, что ценного у нее было?

— Иконы… — простонала Надя. — Я и не думала… Анфиса не говорила Борису, потому что не хотела, чтобы он ждал ее смерти… — Она опустила руки и уставилась на Ингу воспаленными глазами. — Она увезла иконы с собой в Большие Будки. Они очень древние, сумасшедших денег стоят…

На эти деньги можно столько всего… Жить, как в сказке…

— А почему Анфиса вдруг передумала хранить их у себя? — спросил Верлецкий. — И повезла в Москву? Почему обратилась именно к вам?

— Потому что Надя работает в банке, — быстро сказал Стас. — Там есть ячейки, хранилища…

— В этих Больших Будках был пожар, — выпалила Надя. — Анфиса испугалась. Позвонила мне…

Я встретила ее на вокзале, она отдала мне иконы, .как будто я своя, понимаете? Она ничего на себя не оформляла — думала, если с ней что случится, я поступлю по совести… Отдам все Борису…

— И иконы оказались у вас в руках, — печально заключил Верлецкий.

— Да, да! Я все время о них думала, постоянно.

И постепенно свыклась с мыслью, что они мои!

Я уже не смогла бы с ними расстаться…

— И когда подвернулся случай — отравила владелицу, — закончила Инга.

— Отсюда мораль, — суровым тоном сказал Треопалов. — Даже вполне обеспеченный человек может не устоять перед соблазном. Когда он уверен, что никто ничего не узнает, сделка со своей совестью заключается без особых проволочек.

Надя зарыдала еще горше, а потрясенный Илья спросил:

— Но… Но как ты догадалась?

— И при чем здесь соус? — требовательно вмещалась Таисия.

— Соус был тем самым отвлекающим маневром. Надя опрокинула соусницу Веронике на колени не потому, что та строила глазки ее мужу.

— У меня, сказала она, — если вы, конечно, помните! — были всякие затруднения финансового характера. Но Надя — такой специалист, который может все решить в два счета. Она говорила и говорила и не собиралась останавливаться, поскольку хлопнула рюмочку и язык у нее развязался. Нужно было как-то заткнуть ей рот.

Надя взяла соус и вылила его на Веронику. Та завизжала, все повскакивали с мест, и глупая болтливая старушка замолчала.

И Григорьев, и Хомутов — оба были » шоке.

И тем не менее, когда Надя вылетела из-за стола, чтобы броситься бежать — неважно куда, куда-нибудь? — оба вскочили и побежали за ней.

— Боже, какая драма! — воскликнул Треопалов. — Так, может, я тоже пойду?

— Выйдем вместе, — сказал Роберт не допускающим возражений тоном.

— Может, договоримся?

— Господи! — с чувством воскликнул Воронов, — Как я устал от взяточников! Вся страна населена взяточниками.