Брайсу доводилось и раньше встречать таких людей. Глаза у них всегда лишены выражения, заглянуть в них невозможно. Лица способны принимать любое выражение, которое необходимо им в данный момент, хотя оно всегда оказывается немного слишком правильным. Если они проявляют заботу и внимание к кому-то другому, кроме себя, от этого за несколько миль несет неискренностью. Их не отягощают угрызения совести, соображения морали, способность любить или испытывать сочувствие. Обычно они живут, сея вокруг себя всевозможные разрушения: портят настроение и существование тем, кто их любит, вносят потрясения в жизнь своих друзей, доверившихся им и понадеявшихся на них, нарушают договоренности и соглашения, обманывают доверие, но при этом так никогда и не пересекают ту черту, за которой начинается преступление. Однако время от времени такие люди заходят далеко. А поскольку они никогда и ничего не делают наполовину, то в этом случае они непременно заходят очень, страшно далеко.

Брошенное на пол маленькое, истерзанное, окровавленное тельце Денни Кейла.

Мрачное отвращение, переполнявшее Брайса, казалось, становилось все более густым и тягучим, погружая его рассудок в холодный туман. Обращаясь к Кейлу, он спросил:

— Вы нам говорили, что ваша жена на протяжении двух с половиной лет была заядлой курильщицей марихуаны?

— Совершенно верно.

— По моей просьбе коронер обратил особое внимание на некоторые обстоятельства, которыми обычно не принято интересоваться при вскрытиях. В частности, на состояние легких Джоанны. Она не курила не только марихуану, она вообще не курила. Легкие у нее чистые.

— Я не говорил, что она курила табак, Только марихуану, — сказал Кейл.

— И дым марихуаны, и дым обычного табака разрушающе действуют на легкие, — сказал Брайс. — У Джоанны же легкие были чистые, вообще без всяких следов воздействия дыма.

— Но я...

— Помолчите, — прервал своего клиента Робин. Он уставил длинный тонкий палец на Брайса, повращал им в воздухе и спросил:

— Была ли в ее крови «ангельская пыльца» или нет? Вот что существенно.

— Была, — ответил Брайс. — В крови была. Но она ее не курила. Джоанна, видимо, принимала ее внутрь. Очень большое количество этой «пыльцы» было обнаружено у нее в желудке.

Робин заморгал от удивления, но быстро преодолел замешательство.

— Ну вот, — сказал он, — значит, она ее все-таки принимала. И какая разница, как именно?

— В желудке, — продолжал Брайс, — было обнаружено гораздо больше «пыльцы», чем в крови.

Кейл попытался изобразить одновременно любопытство, напряженную работу мысли и полную невинность, но даже его весьма подвижному лицу справиться с этим оказалось затруднительно.

— Значит, в желудке ее оказалось гораздо больше, чем в крови. И что же из этого следует? — спросил, нахмурившись, Боб Робин.

— "Ангельская пыльца" поглощается кровью очень быстро. Если принимать ее внутрь, то она не может оставаться в желудке долгое время. Джоанна проглотила ее столько, что могла бы свихнуться. Но эта «пыльца» не могла успеть на нее подействовать. Дело в том, что она съела эту «пыльцу» с мороженым. А мороженое сокрыло изнутри ее желудок тонкой пленкой и мешало попаданию наркотика в кровь. Во время вскрытия коронер обнаружил в желудке частично еще не переваренное мягкое шоколадное мороженое. А это означает, что «пыльца» не успела проникнуть в кровь и вызвать у Джоанны галлюцинации или заставить ее впасть в неистовую ярость. — Брайс остановился, перевел дыхание и немного помолчал. — В желудке у Денни тоже были остатки мягкого шоколадного мороженого, но без наркотика.