— Мне это кажется странным: сейчас десять вечера. Попробуй ещё раз.

— Я поставлю его на автомат: будет звонить, пока номер не освободится.

Блейк потушил фонарик и принялся слушать в тишине сигналы крошечного мобильника, который продолжал давать вызов каждые две минуты, и каждые две минуты номер оказывался занят.

— Это невозможно, — заявил наконец Блейк, — мы пытаемся дозвониться уже полчаса. Не может быть, чтобы все линии были заняты.

— Сейчас чрезвычайное положение. Возможно, что многие звонят с просьбой о помощи.

— Также и по линии для служебного пользования, по которой ты связывалась в последний раз? Тогда тебе ответили сразу же, не так ли? А если линия повреждена? Если посольство закрыто?

Сара в темноте опустила голову.

— Послушай, свяжись с кем-нибудь в Соединённых Штатах. Ты столько работала на правительство, разве не так? Тебе должно быть известно какое-нибудь важное лицо, которое займётся этим или которое расшевелит нужных людей. Господи, мы же не можем сидеть здесь и ожидать, пока этот проклятый телефон разблокируется.

— У меня никогда не было прямых контактов ни с кем из правительства в Соединённых Штатах. Моим посредником был Гордон. И несколько раз Мэддокс. Но они наверняка оба мертвы.

— Звони кому угодно! — в негодовании вскричал Блейк. — В полицию, в ФБР. В Армию спасения! Они должны выслушать нас!

— Будет нелегко объяснить, о чём мы говорим, и даже когда они будут слушать нас, то как объяснить им систему для блокирования программы или для определения трёх поочерёдно меняющихся конечных пунктов?

— Но будет достаточно вынуть вилку из розетки компьютера Хуссейни.

— Ничего подобного. У них определённо имеется запасная схема. Невозможно представить, чтобы операция с таким размахом, если дело касается именно этого, базировалась исключительно на одном настольном персональном компьютере какого-то там профессора из Чикаго. Отключение компьютера может повлечь за собой немедленные и, возможно, катастрофические последствия. К тому же компьютер может быть установлен в укромном месте.

— Они арестуют Хуссейни и заставят его заговорить, — упорствовал Блейк, хотя и не без угрызений совести.

— Заговорить о чём? Ты считаешь, что он — ас в компьютерах?

— Насколько мне известно, он ловко справляется с любой обработкой текстов, но наверняка не знает даже азов программирования.

— Вот именно. Я не удивлюсь, если весь этот механизм был внедрён при его полнейшем неведении.

— Возможно, это наиболее вероятная версия, — согласился Блейк. — Однако же он не отвечает на телефонные звонки. Мы даже не знаем, проживает ли он ещё в своей квартире.

Раздался повторный сигнал «бип», и Сара горестно покачала головой:

— Ко всем нашим несчастьям разрядилась батарейка и нет электрического тока.

— Воспользуемся телефоном Селима, — быстро отреагировал Блейк.

В этот момент на лестнице послышались шаги, а затем прозвучал голос Селима:

— Доктор Блейк, мисс Форрестолл, это я, откройте.

Блейк включил электрический фонарик, но почти разрядившиеся батарейки давали только слабое, тусклое свечение: он направился к двери на ощупь впотьмах, спотыкаясь и цедя сквозь зубы проклятия. Вошёл Селим и зажёг свой собственный электрический фонарик.

— Надо уходить, — предупредил он, — повсюду облавы, и всех иностранцев, в особенности европейцев и американцев, останавливают для проверки. Радио беспрестанно призывает всех граждан сигнализировать о любой подозрительной личности или деятельности. И потом...

— Что — потом?

— Во всех общественных местах между разыскиваемыми личностями развешаны ваши фотографии.