Когда в дверь без стука ворвалась помощница Люся, Ник дремал.

— Никита Викторович! — взвизгнула она. — Там!!!

Трясущийся подбородок и выпученные глаза не предвещали ничего хорошего.

Ник вскочил и, заставляя себя включиться, выбежал в приемную. Экран передавал данные с видеокамеры у входа. Охранник вышел навстречу смутно знакомым мордоворотам с оружием. Сколько же их? Раз, два… девять. Возле черных микроавтобусов — еще двое бойцов, наверняка кто-то остался внутри. У всех автоматы на изготовку. Черт! Не отбиться! В штабе из бойцов он да Конь, но что они могут сделать вооруженным профессионалам? Коня жалко, только бы не начал быковать.

— Не открывать! — рявкнул Ник.

Охранник его не слышал. Или не хотел слышать. В кадре появился безопасник из «Фатума» — Андрей Александрович Сергеев, похожий на помесь гориллы с орангутангом даже в распахнутом дорогом пальто и костюме. Сергеев продемонстрировал охраннику удостоверение.

— Это за мной. — Ник обернулся к помощнице. — Здесь есть запасной выход?

Люся замотала головой, поджала губы и потупилась, очки с толстой роговой оправой сползли на кончик носа.

Ник заметался по приемной. Выход — один, на окнах — решетки. Западня.

— Передайте по громкой связи: пусть ребята не высовываются. Стас!

Конь выглянул из соседнего кабинета, покосился на экран, и сонное отупение облетело с него. Набычившись, он встал рядом с Ником, трехэтажно объясняя, что он думает о происходящем.

— Стас, заблокируй дверь. Быстро.

Входная бронедверь была китайской, такая способна сдерживать натиск минут пять от силы. Следующая — деревянная, можно выбить ударом ноги. Еще минута. Что же делать?

Звонить Реуту! Набирая его номер, Ник ругал себя за медлительность. Реут же обещал прикрытие! Или его вычислили и рассчитывать теперь можно лишь на себя?

В дверь ударили. Сжимая и разжимая кулаки, Конь сторожевым псом смотрел на вход. Помощница скулила, обгрызая ногти. Из трубки доносились протяжные гудки. Реут и раньше не сразу отвечал на звонки. Ругнувшись, Ник сбросил вызов и набрал сообщение: «Сергеев пытается захватить штаб. Нужна помощь».

— Стас, — спокойно проговорил он, — прошу тебя, не вмешивайся. Закройтесь с Люсей в кабинете.

Бум, бум — долбили в дверь. Всплеснув пухлыми руками, помощница воспользовалась советом Ника, а Конь зыркнул исподлобья и тряхнул гривой.

— У них оружие, Стас. Кто-то должен продолжать мое дело, я на тебя рассчитываю. Они не убьют меня, поверь.

— Я не смогу. Физически не смогу! — Ноздри Коня раздувались, в глазах полыхал огонь.

Ник рявкнул:

— Я приказываю тебе! Кониченко, твою мать! Включи мозг! Спрячься в шкаф, под стол, слышишь меня? Ты должен жить! Никакого сопротивления, ясно тебе? Обещай.

— Ладно… — Конь потупился.

— Обещай!

— Обещаю.

— Теперь уходи отсюда. Живо!

Хрясь! Входная дверь не выдержала натиска, в коридоре затопали. Хлипкая дверь в приемную вылетела со второго удара, к этому времени Конь скрылся в кабинете. Стараясь сохранять спокойствие, Ник сел за стол и сцепил пальцы.

Безопасники вихрем ворвались в приемную. Двое взяли Ника на прицел, из кабинета, где прятался Конь, донеслось:

— Не двигаться! Руки за голову!

Сердце пропустило несколько ударов. Только бы Конь не геройствовал! Возня, шаги, Люсин протяжный всхлип. Молодец Конь, сдержал обещание.

Выход Сергеева напоминал явление Добра Злу. Шествовал он медленно, заведя руки за спину, полы черного пальто колыхались, а обезьянья рожа выражала крайнюю степень брезгливости.