— Если я отдам тебе его — ты уничтожишь весь род Вяземских. Тебе это быстро удастся сделать хватит, по ускоренной процедуре!

— Уничтожу? — удивился старший брат. — Укреплю!

— Какой ценой?

— Это не так важно. Цель оправдывает средства. Для начала избавлюсь от грязной крови — от тебя, Максим.

— Избавишься? Убьешь что ли?

— Нет, засажу в психушку. Уже засадил! Приговор суда есть, осталось только его выполнить. Ты не нужен Вяземским. Дарованный — и что с того? Как-то справлялись без этого раньше — справимся и сейчас.

Александр посмотрел на меня как на плесень, пошел к себе в комнату.

Я стоял неподвижно. Бить в стены от злости было бессмысленно — только руку отобьешь. Тогда что делать? Кричать от бессилия?

Я двинул к холодильнику, остановился на полпути.

Вот ведь…

На язык наворачивались одни ругательства. Ведь еще раньше подсуетился, и субботы ждать не стал.

Да как же так то?! Что теперь делать?! Неужели все? Смог выпутаться из такой непростой ситуации с Бартыновым, а вот психушки не избежать?

Меня охватило отчаяние. Я застыл на месте, не зная куда идти.

Звякнул телефон, заставляя меня вздрогнуть.

Я не сразу понял что это — так был погружен в свои невесёлые думы. Потом все же сообразил, что это в руке словно огромный шмель тренькает сотовый.

— Добрый вечер! — произнес незнакомый голос с сильным акцентом, растягивая окончания слов. — Это Вроцлав Вуйчик, вы мне звонили.

— Да, — ответил я, собираясь с мыслями — после новостей от Александра это сделать было весьма проблематично. — Я от господина Бартынова.

— Ах, да! Он мне звонил, предупредил. Не переживайте, я помогу вам. Что у вас случилось?

Я коротко обрисовал ситуацию, не забыв рассказать и о последней новости.

— Хм… — только и смог на это ответить Вроцлав. — Ситуация понятна, но затрудняется тем, что решение суда уже имеется.

— И ничего нельзя сделать?

— Почему нельзя? Я такого не говорил. Напротив, пока можно. Это же суд первой инстанции. Но чтобы что-то решать нужно время. А его нет, как я понимаю.

— Только три дня.

— Три дня? — Вроцлав усмехнулся. — Это что еще за отложенное наказание? Сразу видно что Керн работала, ее подчерк. Суд должен был пройти, получается, в субботу?

— Верно.

— Поэтому отсюда и три дня эти получились. Но этого не достаточно.

— Сколько же времени нужно?

— Недели три-четыре, не меньше. Нужно изучить материалы, подготовить обжалование, договориться с нужными людьми.

— Три недели?!

— Ну да.

— Столько времени у меня нет.

— Мне надо подумать, — произнес Вроцлав. — Я вам перезвоню.

И не успел я ему что-то ответить, как адвокат положил трубку, оставляя меня в полной растерянности.

Надо отдать должное Вроцлаву, перезвонил он довольно скоро. Голос его был звонок и настраивал на оптимистичный лад.

— Максим Петрович, есть одна мысль.

— Какая?

— Вы знаете что такое военный иммунитет?

— Что-то связанное со здоровьем солдат? — растеряно предположил я, чем рассмешил Вроцлава.

— Это такая законодательная норма, — ответил он, когда перестал смеяться. — При которой определенной группе военных предоставляется частичный иммунитет от судебного или уголовного преследования, а также арестов, задержаний, обысков, любых иных принудительных мер, которые могли бы быть применены к обычному гражданину.