Анна горько улыбнулась.

– Что в ней такого, что она нужна всем…. А я никому?

Ответить Генрих не успел.

Вдалеке коротко свистнула тетива, и в грудь королю, пониже сердца, вошёл арбалетный болт. Генрих захрипел и осел на землю. Анна не двигалась.

За поворотом послышался топот ног и показалась стража. Оба гвардейца замерли, глядя на всё так же неподвижно сидящую на скамейке баронессу и упавшего на колени перед ней короля.

Анна закусила губу и вскинула на них взгляд.

– Вот и всё, – прошептала она. Анна встала и произнесла уже громче: – Я убила короля!

В ту же секунду тетива взвизгнула ещё раз, и ещё – два свиста слились в один, и два болта вошли в тела гвардейцев.

– Нет, не всё, – услышала Анна совсем рядом, и тут же её стиснули крепкие руки, – ты нужна мне. Ты. Нужна. Мне.

Анна не выдержала наконец, и слёзы полились сами собой.

– Я видела… – прошептала она.

– Ты нужна мне, Анна. Можешь не верить – это не важно. Ты всё равно будешь со мной, как я и обещал. У нас впереди вся жизнь, чтобы ты, наконец, поверила.

Эпилог

Во дворце полным ходом шли перестройки. Новая королева разогнала добрую половину придворных, приблизил тех, кто раньше был в опале, и для нового окружения вовсю возводились новые флигели, разбивались новые парки, устраивались клумбы.

Снова была приближена Лизавета Бомон, получившая личный титул герцогини – хотя муж её так и остался бароном Бомон.

Анна видела мать, вернувшуюся ко двору, всего раз. Они улыбнулись друг другу и разошлись, – Анне нечего было сказать матери, а Лизавете – дочери.

Последнюю всё более тяготил двор. С грустью вспоминала она те несколько дней, что провела в крепости Ле Фонт Кросс. Яркое солнце, светившее над северным побережьем, и холодные ветра, обжигавшие кожу.

Днём она по-прежнему сидела в своей беседке, рассматривая лебедей, и всё отчётливее понимала, что однажды это место её задушит.

Анна опустила взгляд на книгу, в которой успела прочитать лишь пару страниц. Затем на часы. Стрелки показывали всего лишь половину второго, а в парке уже становилось душно.

– Ты готова? – прохладные руки легли ей на плечи, чуть задевая шею.

Анна повернула голову и улыбнулась одним краешком губ.

– Ты думаешь, это хорошая идея?

– Не самое лучшее время отступать.

Продолжая улыбаться, Анна кивнула, захлопнула книгу и встала.

Виктор оказался совсем близко – так близко, как он бывал только по ночам, когда никто не видел и не слышал ни их разговоров, ни сбившегося дыхания.

– Пошли, – Виктор улыбнулся. Анна совсем недавно обнаружила, что у герцога ослепительная улыбка, и тогда же поняла, что Виктор не улыбается никому – только ей одной.

– А ты сам не будешь жалеть? – спросила Анна, когда Виктор уже потянул её за руку в сторону конюшен.

Виктор только фыркнул.

– Я не привык жалеть.

– Стой! – Анна потянула его на себя и всё-таки заставила остановиться. – Виктор, подожди. Я хочу поговорить напоследок. С ней.

Виктор обернулся и нахмурился. О ком речь – он понял сразу.

С тех пор, как умер прежний король, Анна ни разу не говорила с Мишель, даже нарочно избегала её. Обе понимали, что так не может продолжаться вечно, но никто не желал сделать шаг навстречу.

– Хорошо, – согласился Виктор. – Мне тебя проводить?

Анна покачала головой.